Читать книгу - "Тайное венчание - Елена Арсеньева"

Лиза опустила веки покойницы, сложила руки и поправилачерный шелк покрывала на изуродованном лице.

Ей хотелось так и сидеть здесь, долго-долго, в мертвенномоцепенении, без чувств и мыслей; но Гоар следовало обмыть и переодеть, покакровь не засохла. Лиза с трудом поднялась и побрела к выходу. Надо позватьслужанок…

За дверью ее чуть не сбила маленькая татарочка, котораясломя голову неслась куда-то, прижимая к груди алые сафьяновые полусапожки.

– О госпожа! Прости меня! – Испуганная татарочкасогнулась в поклоне, и две дюжины ее блестящих косичек свесились до самогопола. – Я искала валиде Чечек, она оставила у водоема свои папучи ипослала меня за ними.

Девочка выпрямилась, и Лиза разглядела, что подошва одногобашмака испачкана чем-то серым, будто густой пылью. Да ведь это зола!

«Знаешь, чей след найдет Сеид в подвале, в золе?..»

О господи… След в золе! След Чечек!.. Что это говорилСеид-Гирей? Что велели ему приснившиеся старцы? «Найти того, кто оставит в золесвой след, и убить этого человека, отдав им в жертву. Тогда вскорости мнеоткроется богатейший клад, и все беды и несчастья мои навек отступят».

Запоздалая дрожь пронизала ее тело. А ведь с Гирея станетсяисполнить эту жестокую нелепость: он суеверен, будто дитя малое. Нет, можетбыть, пожалеет Чечек?..

Лиза вспомнила взгляд, которым Сеид-Гирей смотрел на нее,когда требовал у Гюрда ее смерти, и покачала головой. Не пожалеет: она виделаэто в его глазах, глазах мусульманина! Это спокойное, леденящее душунеистовство не знает пощады. Ему необходимы жертвы. С одним и тем же выражениемон завязывает мешок над головой любимой женщины, обрекаемой на погибель за одиннеосторожный шаг, и умирает под саблями врага в радостной надежде перейти споля смерти прямо в обитель рая. Глаза мусульманина с их извечнойобреченностью! Есть ли что-нибудь безнадежнее на свете?..

Сеид-Гирей безумен. Он только что готов был лишить жизниРюкийе, он только что в запале убил женщину, взрастившую его, и не остановитсяперед тем, чтобы принести в жертву воображаемой удаче надоевшую ему валиде. Емуи в голову не может прийти, что и это дело рук услужливой Гюлизар-ханым!

Лиза зажмурилась. Зачем, зачем вызвала она к жизни любовьСеид-Гирея, преданность Баграма и Гоар, если все это принесло смерть и принесетеще новые жертвы? Что делать? Как исправить содеянное?

Лиза выхватила алые папучи из рук служанки, которая смотрелана нее, вытаращив глаза, и, пробормотав: «Я сама отдам их валиде!» – кинуласьбыло к покоям Чечек, но татарочка поймала ее за полу и смущенно потупилась.

– Валиде в твоей опочивальне, госпожа…

Лиза запнулась было, но тут же поспешила дальше. Конечно,Чечек решила, что с соперницей уже покончено, потому и заняла так поспешно еепокои вместо своих, выгоревших. Вспыхнула в душе старая обида и погасла.Теперь, перед лицом смерти, все их распри казались такой ерундой!

* * *

Глаза Чечек, раскинувшейся на просторной постели, широкораскрылись при виде Лизы, но изумление тотчас сменилось яростью. Она вскочилатак резко, что маленький столик возле тахты опрокинулся, и драгоценности,подарки Сеид-Гирея, раскатились по полу. Чечек с явным удовольствием растопталажемчужное ожерелье, отшвырнула ногой кольца и браслет, угрожающе двинулась кЛизе.

– Ах ты, напасть! Жива еще? Вот так диво! Зачем явилась?Какое новое паскудство измыслила?

– Твои? – сунула ей Лиза папучи, и Чечек удивленновоззрилась на них.

– Ну, мои. А что? Иль тебе занадобились? Да ведь на твоиколодки они не налезут!

Лиза даже зубами скрипнула. Что правда, то правда: ножки уЧечек были малы, будто у ребенка, не то что узкие, долгие ступни Лизы. Да,Чечек хорошо знала, чем женщина может уязвить женщину! Но Лиза вновь непозволила обиде одолеть себя.

– Не время собачиться! Лучше послушай меня.

Она торопливо пересказала все, что произошло после появленияСеид-Гирея, его сон и признание покойной Гюлизар-ханым, потом ткнула пальцем вподошву башмака.

– Видишь? Зола! Понимаешь, что будет, если султан угадает,чей след в золе оставлен?

Чечек, которая слушала ее молча, с видимым недоверием,злобно блеснула глазами.

– Ладно врать-то. Мелешь, будто млын [123]!Когда б я тот след оставила, если все время у ставка [124]была? Ты ж сама меня из окошка видела!