Читать книгу - "Принц Волков - Сьюзан Кринард"

Он дрожал под нею, проталкивая себя невероятно глубоко.

— Если ты намереваешься, — прошептал он, — продолжать руководить, советую не ждать слишком долго.

Прерывистый вздох Люка сотряс их обоих, его сердце барабанило под ладонями, когда Джой оперлась о его грудь. Его глаза внезапно открылись, остановившись на ней с полным пониманием.

— Никто, кроме тебя, Джой, не может проделывать со мной такое. Наслаждайся своей властью, пока можешь, — его медленная улыбка обещала сладкое возмездие, заставив Джой затрепетать, внутренний огонь сотрясал его снова и снова. Он закрыл глаза и выгнулся вверх.

Больше не было разговоров о контроле. Когда они начали двигаться вместе, преодолев первый момент неловкости и найдя свой собственный, уникальный, единственный во всем мире ритм, Джой была уже не в силах остановить любого из них. Руки Люка поймали ее бедра, снова и снова, все с большей и большей настойчивостью притягивая вниз, она чувствовала, как он проникает все глубже и глубже, в самую ее душу, в место за пределами телесной сферы. Когда пальцы Люка сместились, касаясь той ее ноющей части, что предваряла место их соединения, вырвавшийся у Джой крик шёл из того самого вне телесного места. Но ощущения, которые Люк пробуждал своими ласками, уверенно двигаясь по ее скользкой мягкости, были более, чем плотскими.

Она сотрясалась, пылала и дрожала, пока не ощутила приближение пика и не поняла, что не может сдержать его, равно как и остановить неистовое и требовательное обладание Люка ее телом и душой. Когда Джой выгнулась назад, он подхватил ее, не давая упасть, и в тот же самый момент его тело содрогнулось внутри нее, неотвратимо и быстро достигая такого же мучительного оргазма, который сокрушал и ее.

Прошло немало времени, прежде чем все прошло. Она склонилась вперед, опустившись на него. Ее растрепавшиеся волосы щекотали его грудь и подбородок, пока она восстанавливала дыхание. Люк протянул руки, чтобы откинуть локоны с лица Джой, вторая его рука ласкала ее грудь, пока спадало их болезненное наслаждение. Через мгновение он стащил ее со своей груди, и Джой издала короткий звук протеста, поскольку это движение разделило их.

— Не беспокойся, Джоэль, — выдохнул Люк, жар его дыхания ласкал ее висок, пока он поглаживал ее волосы. — Это — лишь временное отступление.

Джой заставила свои отяжелевшие веки открыться и пристально посмотрела на него. Его профиль был расслаблен от насыщения и еще чего—то большего, его прикосновения к ее волосам, плечам и голым рукам были бесконечно нежными. Она приподнялась на кровати, подперев щеку ладонью, и стала ласково водить пальцами по разноцветной поросли на его груди.

— Хочешь сказать, что все еще не знаешь, что тебя уже победили? — Она наблюдала за его глазами, снова бледными, но скорей золотыми, нежели зелеными, теплыми от веселья.

Его пальцы запутались в волосах Джой и притянули ее вниз для поцелуя, медленного, но крепкого.

— Джоэль, — освобождая ее, произнес он хриплым от невысказанных чувств голосом, — я не единожды предупреждал тебя, чтобы ты не играла со мной в игры на господство.

— Но ты не принимаешь во внимание, какой я могу быть упрямой, — закончила она. — Ты также говорил мне, что у волков часто бывает так, что именно самка принимает на себя руководящую роль, иногда даже большую, чем альфа—самец. Я хотела узнать, насколько это верно для оборотней.

Внезапно Люк замер под ней.

— Это верно, — прошептал он едва ли не слишком тихо для ее слуха, — в большей степени, чем я полагал, — улыбка Джой увяла, когда она просунула голову ему под подбородок. Теперь в его голосе не было никакого добродушного подтрунивания.

— Ты признаешь, что я имею над тобой власть, Люк? — попытка вернуть беседе непринужденность была вынужденной. — Самое время, чтобы кто—то ее получил. В конце концов…

Абсолютная тишина, воцарившаяся на тот тревожный промежуток времени, когда он задержал дыхание, заставила ее прикусить язык. Когда она снова села, чтобы вглядеться в лицо Люка, оно стало ровным и лишенным эмоций, таким же суровым и холодным как в те дни, когда они с таким трудом боролись, пытаясь освободиться друг от друга.

— Слишком большая власть. Слишком большая для любого из нас.

Тон, с которым Люк произносил эти слова, его глаза, глядящие в пространство на какое—то глубоко тревожное видение, сказали ей, что он отвечал не на ее утверждение. Ее пальцы сжались, невольно вонзив ногти в его грудь. Его состояние, казалось, прошло, глаза неожиданно вспыхнули.

— Джоэль, — хрипло произнес он и немедля снова притянул к себе ее лицо, пробуя ее своим языком, когда она ощутила побуждение его тела между своими бедрами.

Она поняла, что снова хочет его, даже прежде, чем почувствовала влажность в том месте, где, подтверждая эту мысль, ее коснулся возбужденный орган Люка. Джой плотнее придвинула к нему ноги, он скользнул рукой вниз по ее спине, глубже прижимая к своей требовательной длине. На сей раз брать и давать будет Люк, Джой прочитала это по натянутости его мускулов, по движениям, которыми его губы и язык так одержимо завладели ее ртом, дегустируя ее повсюду. Едва ли не прежде, чем закончился поцелуй, он потянул ее вверх, создавая изысканное трение их тел, кожа о кожу, его язык выковал огненную тропинку вниз по ее подбородку и горлу. Он остановил ее и задержал в положении, сидящей на его животе, притягивая вниз, чтобы окутать ее груди жаром своего дыхания, а потом и губ.

Она была сверху, но теперь именно он командовал ее откликом. Ее груди отяжелели под воздействием его рта, Люк один за другим, основательно, не оставляя ни единого нетронутого дюйма податливой плоти, дразнил ее соски. Джой выгнула спину и толкнулась к нему с хриплым вскриком. Люк выпустил ее, взглянув вверх и заставляя встретиться с ним взглядом.

— Господство обманчиво, Джоэль, — промурлыкал он. — Кто управляет сейчас? — прежде чем она успела ответить или взмолиться о продолжении, он снова нашел ее ноющие соски и ласкал их до тех пор, пока она не стала дикой от желания.

Ее тело под руками Люка было мягким, горячим и влажным, когда он переместился, легко удерживая ее над собой, чтобы прислониться к изголовью кровати и уложить Джой на спину поверх влажных простыней. Он начал гладить внутреннюю поверхность ее скользких бедер, пока те не раскрылись для него в своем собственном одобрении. Ее глаза резко распахнулись, когда он наклонился, обжигая ее кончиком своего языка и потягивая из чаши ее тела, пока она, задыхаясь, не стала шептать его имя. Его прикосновения снова и снова подводили ее к краю, она забыла обо всем столь незначительном, как полузажившие ребра, хваталась за его волосы и плечи, пытаясь притянуть его на себя сверху и внутрь, прежде чем воспламениться.

Но Люк сдерживался. Когда Джой больше не могла терпеть и сбившимся, задыхающимся голосом сказала ему об этом, Люк снова перевернул ее, нежно, даже очень нежно, и таким образом, что она оказалась лежащей рядом с ним, а сам опустился на бок, притягивая ее спину к своей груди и окутывая своим телом. И только тогда он прекратил мучить ее, скользнув в нее сзади одним длинным ударом.