Читать книгу - "Ядовитые мальчики - К. Л. Тейлор-Лэйн"

Она не была бы в гребаной темноте.

Адреналин оглушает меня звуками комнаты. Кинг нависает над кем-то, распростертым на полу, его кулаки бьют по нему снова и снова. Это глухой стук, перекрываемый моим бешено колотящимся сердцем, мой пульс грохочет в ушах.

Рекс лежит на кровати, что-то бормоча, и я не могу разобрать его слов, но я вижу, как он оседлал кого-то. Длинная рука, тонкая цветочная татуировка, безвольно свисающая с края кровати. Я не хочу видеть, но мне это нужно.

Это моя вина.

Мои ноги не останавливаются, притягивая меня ближе, словно все происходит в замедленной съемке. Как наказание, растягивается момент, заставляет меня видеть все. Поппи безвольно лежит на кровати, ее невидящие глаза неподвижно открыты, и всего на одно мгновение мне кажется, что она мертва.

Мое тело бросает в холод, потом в жар, перед глазами вспыхивают звезды, маленькие белые точки, затем черные, и я едва могу устоять на ногах.

— Она у меня! Но останови Кинга, пока он не убил его, Линкс! — Рекс рявкает на меня.

Его крик приглушен, но я инстинктивно двигаюсь к Райдену.

Защити своего брата.

Защищай свою девушку.

Убирайся отсюда так, чтобы никто не увидел.

Мои руки обвиваются вокруг шеи Райдена, и я притягиваю его к себе. Его локти упираются в мои бока, пока я сопротивляюсь ему, тело на полу неподвижно. Кинг опрокидывает меня на задницу, мой позвоночник соприкасается с полом, мои ноги обвиваются вокруг его, заставляя повалиться вниз.

— Райден, Райден, Райден. — повторяю я.

Он прижимается спиной к моей груди, мои руки крепко обхватывают его, прижимая его руки к бокам. Он запрокидывает голову назад, соприкасаясь с моей ключицей, когда я как раз вовремя убираю подбородок в сторону. Острая боль пронзает мою шею, но я не отпускаю его, прижимая к себе.

Я повторяю его имя снова и снова, и мой слух возвращается, и глубокий голос Рекса достигает моих ушей, и я слышу, как он произносит имя моего брата. Беннетт. И я никогда не испытывал такого облегчения. Я всегда нуждался в своем старшем брате, но прямо сейчас, в этот момент, я чувствую, что готов расплакаться. Благодарен за то, что он у меня есть.

— Райден, чувак, пожалуйста. — ворчу я, обхватывая его бедрами, сжимая его ноги, его торс, каждый твердый дюйм его тела восстает против моей хватки, дергается и борется. — Ты должен взять себя в руки, мы нужны ей, ты должен остановиться. Она нуждается в тебе.

Мои губы прижимаются к его уху, я ощущаю его вкус на языке, и, наконец, он замирает, но я не отпускаю его.

— Ты должен остаться со мной, чувак. Нам нужно сделать это дерьмо вместе. Если я отпущу тебя, тебе придется работать со мной, а не против меня, как единому целому. — я тяжело дышу, его вес давит мне на легкие, но я не отпущу, пока он не согласится. — Да?

Он делает глубокий вдох, тяжело дышит, а затем:

— Да, хорошо. — я жду, все еще держась за него.

Он вздыхает, его тело обмякает, и тогда я отпускаю его.

Он без усилий вскакивает на ноги, протягивает мне окровавленную руку и поднимает меня на ноги как раз в тот момент, когда Беннетт входит в комнату.

Он переводит взгляд с меня на всех нас, на кровать. Я не могу смотреть, поэтому не отрываю глаз от брата, наблюдаю за каждым крошечным подергиванием его лица, вижу, как маска чистой ярости превращает его жесткие черты во что-то убийственное.

— Рекс, сними свою толстовку, надень ее на Поппи. — его взгляд переходит к нам, на Кинга. — Райден, дверь. — Беннетт полностью поворачивается ко мне, его глаза останавливаются на теле за моей спиной. — И это?

Затем, услышав его вопрос, я поворачиваюсь и смотрю вниз. Окровавленное лицо, темные волосы, синяки, рассеченная кожа.

Этого недостаточно.

— Крис Мэтьюз. — я сглатываю, сжимая кулаки, глядя на его сломанный нос, разорванную бровь.

Прослеживаю вниз, по его быстро поднимающейся груди, по его прессу, чтобы найти то, что я уже знал — его член вывалился наружу, ноги обнажены.

— Сломай ему руки. — инструктирует Беннетт, и я оглядываюсь, наблюдая за лицом моего брата, которое ничего не выражает, когда он смотрит на этот кусок дерьма.

— Я хочу свернуть ему шею. — киплю я, слова вырываются у меня сквозь зубы. — Я хочу сломать ему гребаную шею. — мои руки сжимаются сильнее, короткие ногти впиваются в ладони.

— Мы так и сделаем. — Беннетт кивает в знак согласия, стискивая челюсти. — Но пока — его руки. Сделай это сейчас.

Он поднимает на меня свои темно-карие глаза, его верхняя губа опасно изгибается, что я повторяю сам, а затем я наступаю ногой на грудь Криса, чтобы удержать его. Хватаю его левую руку и выдергиваю ее из сустава. Он вскрикивает, что-то булькает в полубессознательном состоянии, но я как будто вообще ничего не слышу. Все, что я слышу, — это приглушенный голос Беннетта, глубокий рык Кинга, нежное бормотание Рекса, а затем у меня за спиной раздается тихое хныканье.

И это заставляет мой мозг пульсировать, гнев горячей волной пронизывает меня, как будто я никогда не смогу избавиться от него.

Все сливается и перемешивается: движение за моей спиной, мои братья заботятся о нашей девушке, которую трогала эта гребаная пизда, а я хватаю его за предплечье. Наслаждаюсь его мучительным криком. Я поднимаю ногу, бью его в лицо, а затем снова наступаю ему на грудь. Беру его за другую руку, его пальцы согнуты назад в моей ладони, и я кручу, выворачиваю его руку под неправильным углом, от которого меня чуть не тошнит, а затем раздается долгий, протяжный хруст, щелчок, щелчок.

Руки крепко сжимают мои предплечья, голос Кинга в моем ухе:

— Мы — единое целое, ты нужен ей.

Мое дыхание учащается, мой слух возвращается, когда он вторит моим собственным словам. Низкий, глухой звук музыки внизу возвращается.

Я оборачиваюсь, окидывая взглядом двух моих возлюбленных: Поппи на руках у Рекса, Беннетт уже ведет их к двери. Я спешу к ним, Кинг за нашими спинами, и как единое целое мы выходим из комнаты, спускаемся по лестнице, пробираясь сквозь толпу.

Никто не обращает на нас никакого внимания. Капюшон натянут на голову Поппи, скрывая ее из виду, ее ноги безвольно перекинуты через руку Рекса, но она не выставлена напоказ. Никто