Читать книгу - "Неверный - Тала Тоцка"

— Демид! — требовательно зовет, и ее дядя расплывается в довольной улыбке. Обходит автомобиль и вынимает малышку из кресла.

— Ох уж мне эта айдаровская кровь, — бубню себе под нос, выбираясь из машины.

Подбегает охранник и тянет из багажника чемодан. Мне его лицо незнакомо, но он подозрительно приветливо улыбается. Похоже, парень наоборот прекрасно меня знает.

Дочка на руках у своего дяди радостно хохочет и всем видом дает понять, что слезать с его рук не собирается.

— Майя так легко перенесла дорогу, — признаюсь Демиду, когда поднимаемся по ступенькам крыльца. — Я переживала, что она будет капризничать.

— Мы с ней подружились, правда, пчелка? — подмигивает малышке Демид. И добавляет уже для меня: — Непослушные девчонки моя узкая специализация. Меня даже ты слушаешься.

Возмущенно взмахиваю руками, но он уже скрывается в дверном проеме.

В доме ничего существенно не изменилось, он все такой же стильный, дорогой и огромный. Под стать своему хозяину. Майюша принимается носиться по холлу, а я иду в кухню.

На плите стоит еще теплый плов с курицей, отбивные и молочная каша. В миске возле мойки свежевымытые овощи.

— Я сейчас быстро приготовлю салат, — говорю Демиду, — идите с Майей мыть руки.

Он начинает было говорить про дела, но еда так вкусно пахнет, что Ольшанский сдается. Его громкое «Пчелка, скорее лети к дяде Демиду» тонет в недрах громадного дома, а я достаю стеклянную миску для салата.

Надо же, помню!..

— Спасибо, Соня, все было очень вкусно, — Демид встает из-за стола и целует меня в макушку. — Я сейчас уеду, но вечером ты будешь мне нужна. Прокатимся с тобой в одно место.

Прокатимся так прокатимся. Приезжает Демид как и обещал, вечером. Вместе с ним в дом входит приятная пожилая женщина, чем-то напоминающая Полину Львовну.

— Пчелка, иди сюда, — зовет Ольшанский Майю, и когда та подбегает, усаживает к себе на колено. — Нам с мамой надо съездить в одно место. Это недолго. Ты побудешь с Галиной Алексеевной, хорошо? А когда я вернусь, мы с тобой будем строить дом.

Он показывает на коробку, на которой нарисован огромный игрушечный домик. Я такой видела в интернете. Стоит как подержанная машина и занимает полкомнаты. Но Ольшанский может себе позволить поставить такой домик в каждой спальне, поэтому я лишь вздыхаю.

Надо ли говорить, что Майюша с готовностью со всем соглашается.

— Ты балуешь мне ребенка, Демид, — ворчу, забираясь на пассажирское сиденье его внедорожника.

— Кто-то же должен ее баловать, — невозмутимо отвечает Ольшанский.

— Как у тебя так получается? — не могу сдержать завистливых ноток. — Она тебя впервые видит, а ты можешь договориться с ней практически обо всем. Может поделишься секретом?

— Легко, — кивает Демид, — тебе просто надо стать мной, и все.

— Спасибо за совет, — фыркаю я, — обязательно воспользуюсь.

Он улыбается кончиками губ, а я замечаю, что мы выезжаем на трассу. Куда он меня везет? Но зная по опыту, что расспрашивать Ольшанского бесполезно, поэтому молча смотрю в окно.

Наконец, сворачиваем с трассы на проселочную дорогу и тормозим у высокого забора почти у самого леса. Выходим из машины, оглядываюсь — скорее всего, мы приехали в один из дачных кооперативов.

— Проходи, — Демид открывает калитку, пропуская меня внутрь.

На пороге нас встречают двое охранников, как раз они мне знакомы.

— Осторожно, здесь низкая притолока, — предупреждает Ольшанский и сам наклоняет голову.

Мы проходим по небольшому коридору и оказываемся на пороге комнаты. Я инстинктивно цепляюсь за локоть Демида, он успокаивающе накрывает мою руку ладонью. Первым входит в комнату и разворачивается.

Там на стуле сидит женщина, рядом с ней еще один охранник.

— Зачем ты меня привез сюда, Демид? — спрашиваю полушепотом. На звук моего голоса женщина поднимает голову, и наши взгляды встречаются.

— Лиза? — я скорее угадываю чем узнаю, потому что от прошлой Лизы осталась одна тень.

Глава 39

Ее глаза на мгновение вспыхивают узнаванием, и на смену сразу приходит ненависть.

— Зачем ты ее сюда привел? — она злобно каркает, в очередной раз повергая меня в шок.

Такие изменения не наступают за один день. Не могу сказать, что я ей сочувствую, только теперь слова Демида вызывают определенные сомнения.

Он сказал, что Лиза сбежала, бросив больного ребенка. Но невооруженным глазом видно, что она в стрессовом состоянии. Причем давно. Кожа землистого цвета, волосы тусклые, скулы заострились.

Может она сбежала в состоянии аффекта? Ну никак не вяжется у меня образ этой осунувшейся женщины с цветущей наглой особой, с которой мы встретились в палате городской больницы.

Рустам тоже говорил, что ему все равно, и я тоже ему не верила. И Лизе не верю. Не может мать быть равнодушной к смертельной болезни собственного ребенка. Больше похоже, что она не способна это принять.

— Да, Демид, в самом деле, зачем ты меня сюда привез? — оборачиваюсь к Ольшанскому. Он смотрит на меня с