Читать книгу - "Истинные цвета - Дорис Мортман"

Когда Изабель открыла глаза, священник уже покинул дом. Так же как и Флора юдоль земную.

В церкви Изабель сидела на скамье между Алехандро и Филиппом. Инес Фаргас сопровождал ее сын Ксавьер. Остальные представители клана разместились на передних трех скамьях.

Почетные места в церкви занимали представители испанской аристократии, европейского высшего общества и крупнейшие политические деятели Каталонии. Семья Пуйоль — виднейшие коммерсанты — была вовлечена в исторический процесс развития региона, а потому король Хуан Карлос прислал сюда своего сына в качестве представителя испанской короны. Здесь же присутствовал и мэр Барселоны. Фермеры и виноторговцы стояли рядом с банкирами и фабрикантами. Оперные певцы, музыканты симфонических оркестров, писатели, философы и журналисты сидели на церковных скамьях вместе с танцорами фламенко, рок-гитаристами и непризнанными поэтами.

Просто Флора любила всех-всех, не выделяя особо обладателей регалий. Она поддерживала скульпторов и живописцев, ссужала их деньгами, предоставляла крышу над головой, а иногда и просто подкармливала, давая возможность творить прекрасное в мрачные годы режима Франко. Она помогала им, и они помнили это.

Изабель, одетая в белое, как желала того тетя Флора, не сводила глаз с цветочного покрывала на гробе красного дерева: желтые и красные розы располагались на нем полосами, как на флаге Каталонии. Тетя Флора всегда гордилась своей фамилией и хотела, чтобы ее похоронили как истинного патриота своей страны.

В соответствии с последней волей Флоры траурная процессия направилась в Готический квартал Кампинаса тем же самым путем, которым давным-давно несли фоб Мартина де Луна: к северу через весь город, минуя собор Святого Семейства, похожий на замок из песка, — одно из величайших творений Гауди. Когда процессия приостановилась у еще не оконченного фронтона собора, Изабель вспомнила, как приходила сюда в детстве.

Занимаясь образованием внучатой племянницы, Флора показала ей все постройки Гауди в округе и поведала о гении, который изменил архитектурный облик Барселоны, придав городу современный вид, а также создал собственный стиль, получивший в английском языке отнюдь не благозвучное название «гауди».

— Это его мечты, застывшие в камне, — объяснила Флора.

«Надеюсь, что все твои мечты успели претвориться в жизнь, моя дорогая тетя», — подумала Изабель, когда кортеж тронулся к северному холму, где Флора должна была найти последнее пристанище.

Рядом с Филиппом, опираясь на его сильную руку, преклоняя голову к его груди, Изабель легче было перенести эту утрату.

Выйдя из машины, она поразилась тому, сколько народа приехало на кладбище. Ее покоробило при виде Эстрельи и Хавьера Мурильо среди тех, кто шел за гробом.

— Они здесь ради тебя, — тихо шепнул Алехандро, который опирался на ее руку и вдруг почувствовал, как она напряглась. — Мурильо хотят показать, что скорбят вместе с тобой. Их дни тоже сочтены. Постарайся найти в своем сердце хоть каплю жалости и прости их.

Поднимаясь по склону холма, Изабель, размышляя над словами Алехандро, пришла к выводу, что не сможет простить Мурильо до тех пор, пока они не простят Мартина.

Филипп и Ксавьер, поддерживая Алехандро с двух сторон, подвели его к свежевырытой могиле. Изабель же, опустившись на колени, положила букет роз на могилу Альтеи.

Отцу она принесла одну белую розу.

— Еще не все кончено, папа, — пробормотала Изабель в задумчивости и тут же спохватилась: неужели это сказала она?

Странно, почему такая мысль пришла ей в голову. Может быть, потому, что она впервые увидела его надгробие? Побывала на могиле матери? Увидела на похоронах чету Мурильо?

— Изабель, — услышала она за спиной голос Филиппа. — Пойдем, пора проститься с тетей Флорой.

Она молча кивнула, и Филипп помог ей подняться. Обняв ее за талию, он поддерживал ее всю дорогу до могилы.

Изабель снова погрузилась в воспоминания о той необычайной женщине, чья душа теперь перенеслась в мир иной. Тяжелее всего было наблюдать за тем, как Алехандро с трудом опустился на колени, сжал в кулаке комок пахучей глины, поцеловал его и бросил на крышку гроба жены. Рыдания сотрясли его немощное тело.

Ксавьер и Инес заверили Изабель, что отвезут Алехандро домой и присмотрят за ним. Впрочем, что уж теперь — присматривать…

С Мурильо Изабель старалась держаться по возможности любезно, внушая себе, что это ее дедушка с бабушкой, что им уже очень много лет.

Наконец простился последний гость, и Изабель осталась вдвоем с Филиппом.

— Я здесь не останусь, — вдруг с ужасом проговорила она, испугавшись, что ей придется ночевать в замке в одиночестве.

— Я снял номер в отеле «Ритц» в Барселоне. Если хочешь, поедем со мной.

Она безвольно кивнула.

— Сегодня был очень долгий и трудный день, — сказал он, поднимая бокал красного вина за ужином.

Изабель осторожно пригубила вино и рассеянно посмотрела сквозь стеклянные двери во внутренний дворик с садом, освещенный огнями отеля. Захваченный врасплох обрушившейся внезапно грозой мирный зеленый оазис словно по волшебству превратился в дикие джунгли.

Безжалостный ветер трепал кроны деревьев с такой силой, что с них облетала листва, цветы прибило к земле крупными дождевыми каплями. Изабель наблюдала, как противостоят стихии эти пленники. Их беспомощность привела Изабель в жуткое отчаяние.

Заметив, что она расстроена, Филипп проводил ее в номер.

Апартаменты оказались роскошными: гобелены восемнадцатого века, хрустальные люстры, позолоченные зеркала и консоли, обитая шелком старинная мебель. Рядом с кроватью стояла напольная ваза с великолепными розами. Видимо, так распорядился Филипп.

— Спасибо, — сказала она. — Очень мило.

Раздался стук в дверь, и Филипп, извинившись, пошел открывать. Изабель решила задернуть гардины, подошла к окну, и вдруг темное небо прорезал ослепительный зигзаг молнии. Изабель вздрогнула от неожиданности, и в следующий момент ее оглушил раскат грома. Когда Филипп вернулся, Изабель была ни жива ни мертва от страха; ее колотила крупная дрожь.

— Пожалуй, это как раз кстати, — произнес он, протягивая ей бренди и недоумевая, почему Изабель всю трясет.

Задернув гардины, Филипп включил свет и предложил ей немедленно лечь спать, оставив бренди и несколько журналов на столике. Потягивая ароматный напиток, она немного полистала страницы с модными фотографиями и незаметно для себя задремала под глухой шум ливня за окном. И вдруг посреди ночной тиши снова раздался страшный грохот, и полыхнула молния. Изабель вздрогнула и проснулась. Свет в спальне мигнул и погас. И тут ее обуял панический страх, оставаться в постели дольше было невозможно.

Вытянув руки вперед, она стала медленно, на ощупь, пробираться к двери. Стоило ей коснуться дверной ручки, как за окном снова громыхнуло. Сердце у нее оборвалось, она судорожно вцепилась в ручку. Странное покалывание в онемевших пальцах распространилось по всему телу, вызывая ощущение наркотического опьянения. Изабель тряхнула головой, чтобы сбросить с себя оцепенение, и в этот момент услышала звон бьющегося стекла, а затем глухой звук падающего тела. Не колеблясь дольше ни секунды, Изабель потянула ручку двери на себя.