Читать книгу - "Школа обольщения - Джудит Крэнц"

— О, мадам! Да, конечно, мадам! Очень рад, уверяю. Надеюсь, вы неплохо долетели из Парижа. Носильщик! Носильщик! Следуйте за мной, мадам, не беспокойтесь о носильщике, он прибудет через минуту. — Он принял поклажу и пальто из рук Вэлентайн и быстро зашагал вперед, а она, еле передвигая ноги, потащилась следом. Машина с водителем! Вот как позаботилась о ней Билли, подумала Вэлентайн, когда человек из «Савоя» указал ей на неожиданно огромный серый «Даймлер», в котором за стеклянной перегородкой сидел шофер в униформе.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — раздалось сбоку. Она плюхнулась на заднее сиденье, услышав голос Джоша Хиллмэна. Вэлентайн уставилась на него, не веря своим глазам.

— Ты спрашиваешь себя, сколько дать на чай человеку из «Савоя» и сколько дать носильщику. Не беспокойся, я о них позаботился.

— Что ты здесь делаешь?

— Похитил тебя — ты полностью в моей власти.

— О, Джош! — Она еле уселась: смех разбирал ее. — Ты играешь не хуже Богарта.

— Вэлентайн, Вэлентайн, я так скучал по тебе! Я должен был приехать: когда ты уехала так внезапно, я подумал, что сойду с ума. Никогда мне не приходилось летать на второе свидание за шесть тысяч километров, но я бы прошел это расстояние пешком, лишь бы увидеть твое маленькое, скорбное лицо.

— Но я не понимаю. Как ты сумел уехать? Что ты сказал жене? — Вэлентайн ухитрялась задавать вопросы между почти непрерывными поцелуями, которыми он покрывал ее лицо так настойчиво, что десять километров до Лондона промелькнули быстрее, чем она успела задать последний вопрос.

— Уехал в Лондон по делам. Молчи, дорогая. Не задавай вопросов. Не углубляйся в подробности, просто знай, что я здесь.

Вэлентайн расслабилась. Он прав. Сейчас у нее нет сил во что-либо вникать.

— Разбуди меня, когда доедем до Букингемского дворца, — прошептала она и сразу уснула в объятиях Джоша.

Через полчаса он разбудил ее поцелуем: машина подъезжала к Букингемским воротам. Они медленно ехали по Мэлл мимо парка Сент-Джеймс с огромными деревьями, казавшимися в темноте древними и сказочными, а по другую сторону возвышался великолепный Карлтон-Хаус-Террас. Вэл все крутила головой|, пытаясь разглядеть освещенный дворец. Впереди неясно вырисовывались очертания арки Адмиралтейства. Для тех, кто любит Лондон, это сама лучшая прогулка на свете.

Вэлентайн, никогда раньше не бывавшая в Лондоне, трепетала от восторга. Когда они добрались до отеля, она в изумлении увидела огромный холл, украшенный знаменами, словно полковая столовая. В углу тихо жужжал телекс, по мраморному полу бесшумно сновали вышколенные мужчины и юноши в униформах, у каждого были четко определенные обязанности в работе отлаженного механизма отеля, хотя она и не могла догадаться какая. Они с Джошем долго шли по этажу следом за молодым розовощеким коридорным, пока не добрались до своего номера. Как только коридорный ушел, Вэлентайн подбежала к окнам, раздвинула портьеры и замерла, затаив дыхание.

— О, Джош, подойди скорее, посмотри, лунный свет отражается в реке, а если перегнуться через подоконник, то видно… по-моему… да, здание Парламента, а на другом берегу… что это за освещенное здание… и смотри, прямо под нами, сад и памятник… что это, объясни скорее. Билли никогда не говорила, что из окон «Беркли» открывается такой вид.

— Может быть, это потому, милая Вэлентайн, что «Беркли» стоит не на Темзе.

— Но где мы?

— Конкретно где? Мы над садами на набережной Виктории. Внизу игла Клеопатры, на том берегу — Королевский фестивальный зал, а если говорить совсем точно, то в номере Марии Каллас в отеле «Савой».

Вэлентайн медленно осела на одну из бархатных кушеток. Ее окружала роскошная, обшитая деревом, обставленная чиппендейловской мебелью гостиная, в камине пылал огонь. Все было так прелестно, будто в старомодном романе: невинная девушка, попавшая в беду, в конце пути встречает загадочного полузнакомого красавца, ее привозят в неизвестный отель в незнакомом городе, окружают подавляющей роскошью.

— Ваши цели бесчестны? — спросила она, искоса сверкнув на него взглядом, не выдававшим почти ничего.

— Боже, надеюсь, что да! — простонал он..

Для ужасно важного степенного юриста, сбросившего служебные оковы, цепи Страссбергера, Линкина, жены и троих детей ради того, чтобы сбежать в Лондон вслед за не выходившей из его головы капризной неуловимой девчонкой, слово «бесчестный» вряд ли подходило, но оно было так многозначительно.

— В таком случае, — надменно заявила Вэлентайн, — прежде всего мне нужна горячая ванна, холодная водка, суп и… и мне нужно распаковать вещи.

Джош нажал три кнопки на небольшом металлическом прямоугольнике, вделанном в боковой столик. Через минуту в дверях стояли трое: рассыльный, горничная и официант.

— Пожалуйста, приготовьте мадам ванну и застелите постель, — велел он горничной. — Мне нужна бутылка польской водки, две бутылки «Эвиан», ведерко льда, горячий протертый овощной суп и поднос сандвичей с цыплятами, — сделал он заказ официанту. Рассыльному он приказал: — В спальне багаж мадам. Будьте добры, распакуйте его и выберите вещи, которые нужно погладить. Они нужны к завтрашнему утру.

Все трое бесшумно исчезли, каждый озадаченный своим поручением.

— Это не самый фешенебельный отель — они все в Уэст-Энде, — но в сервисе с ними никто не сравнится.

Оба задумчиво помолчали после того, как ушли горничная и рассыльный.

— Мне нужно предупредить тебя только об одном.

— О чем?

— Ради бога, не утони в ванне. Она очень глубока и чуть не на метр длиннее, чем ты.

— Возможно, мне понадобится телохранитель.

— Не исключено, но не для первой твоей ванны, дорогая, не то мы утонем оба. А вот и горячий суп.

— Официант, наверное, шокирован?

— Только не официант в «Савое».

Вэлентайн исчезла в ванной, пленительно оглянувшись: в ее глазах сверкнула неосторожная искорка, полуулыбка, манившая, как нераспечатанный рождественский подарок в красивой упаковке. Джош, которого не соблазняли уже лет двадцать, остолбенел на добрых четыре секунды, а потом принялся отчаянно выпутываться из пиджака.

Ни горничная, ни рассыльный, ни официант ничуть не удивились. Позже они поболтали об этом. В номере Марии Каллас — она любила тут останавливаться, приезжая в Лондон, — такие сцены были скорее правилом, чем исключением.

— Может быть, что-то в воздухе, — предположил рассыльный.

— Не удивлюсь, — фыркнула горничная. Последнее слово, как всегда, осталось за официантом:

— Говорил я жене, это все игла Клеопатры, говорил я ей. Порочная была женщина.

Джош и Вэлентайн провели там пять дней, не заботясь об осторожности, пять скрытых от взоров внешнего мира, ничем не потревоженных дней, и для них существовало только одно — чудесные плотские наслаждения и восторг блаженного неблагоразумия. Они понимали, что когда-нибудь в будущем придет время расплаты, но это время еще так далеко, что с ним можно не считаться, его все равно что нет.