Читать книгу - "Жажда золота - Айрис Джоансен"

— А что ты хочешь узнать о них?

— Все, что ты знаешь о них сама.

— Зачем? Ты собираешься отправиться на охоту за Данором? Из-за чего ты так разозлился на него? — спросила она.

Ли Сунг и сам не мог ответить на этот вопрос. Он знал только одно: что когда перед ним появился этот монстр с разорванным ухом, у него в груди будто что-то взорвалось.

— Твой Данор хотел растоптать меня. Разве этого мало?

Дилам изучающе смотрела на него.

— Не думаю, что, ты… — Она снова замолчала, а потом спросила: — Тебе доводилось слышать что-нибудь о макхоле?

— О макхоле? Нет. Первый раз слышу это слово.

— Это внутренний зов. Мой отец говорил, что иногда слоны передают свою волю человеку, и оставшуюся жизнь они живут как одно существо. Только это случается крайне редко. Даже погонщики слонов почти никогда не переживают макхол — Она в задумчивости сдвинула брови. — Это очень странно. Я никогда не слышала, чтобы макхол ощутили и пережили не в детском возрасте. Хотя такое вполне возможно.

Ли Сунг едко улыбнулся.

— Уверяю тебя, никакого зова я не слышал и не собираюсь объединяться ни с одним слоном, тем более с этой обезумевшей тварью, из-за которой ты так переживаешь.

— Я не боюсь за Данора.

— А следовало бы, — мрачно заметил Ли Сунг.

Дилам неожиданно улыбнулась ему в ответ, села и поплотнее завернулась в одеяло:

— Хорошо, я расскажу тебе все, что знаю о слонах… Они во многом похожи на нас. Живут иногда больше шестидесяти лет. На втором десятке начинают обзаводиться потомством. Семьи в восемь-девять голов часто объединяются в более крупные стада. В стаде Данора я насчитала более сотни голов. Вожаком стада, как правило, становится самая взрослая слониха.

— Что, у них тоже матриархат? — недовольным голосом спросил Ли Сунг. — Неудивительно, что ты им так симпатизируешь.

Дилам лукаво улыбнулась.

— Я же говорила, что это необыкновенно умные животные. Вожак должен быть мудрым и сильным, чтобы удерживать остальных в повиновении. Если один слон бросает вызов на поединок другому, то побежденный уходит из стада и живет отдельно, превращаясь в слона-отшельника. Такие часто становятся злобными, неуправляемыми существами.

— Как Данор?

Дилам пожала плечами.

— Я знаю, что его слониха — вожак в стаде. Я видела их вместе. Они шли, объедая ветви деревьев. Верхние, самые нежные ветви деревьев — любимое лакомство слонов. Если они не могут дотянуться до них даже хоботом, то просто валят деревья, чтобы ободрать вкусные побеги. Поэтому там, где проходит стадо, часто можно видеть поваленные деревья.

— Меня не интересует, чем обедает Данор.

— Бивни есть только у самцов, — продолжала Дилам, не обращая внимания на слова Ли Сунга. — И они пускают их в ход, когда валят деревья или когда нападают на кого-нибудь…

— Это я видел.

— Мне кажется, Данор вовсе не собирался затоптать тебя. Когда вы с Джейн покатились по насыпи, он мог повернуть назад и догнать вас. Но он не стал этого делать. Ты почему-то вбил себе в голову… — Увидев, как Ли Сунг нетерпеливо дернулся, Дилам продолжила рассказ: — Слоны любят воду и купаются каждый день. Однажды я видела, как целое стадо плыло под водой к противоположному берегу. Время от времени они поднимали над поверхностью воды хоботы, чтобы вдохнуть воздух. Это было похоже на…

— Это не суть важно. Поскольку я не умею плавать и не собираюсь гоняться за ними под водой. На суше хватит места…

— Не перебивай. Я буду говорить то, что считаю нужным.

Ли Сунг открыл было рот, чтобы возразить ей, но вовремя замолчал. Он успел усвоить за эти месяцы, что Дилам может заупрямиться и тогда из нее не вытянешь ни слова.

Удовлетворенно кивнув, Дилам заговорила снова, описывая привычки и нравы слонов. Наконец она замолчала.

— Ты рассказала мне массу всего. Но большая часть из этого мне никогда не пригодится, — отозвался Ли Сунг, выждав, не заговорит ли она снова. — Мне придется приложить массу сил, чтобы отделить крупинки золота от примесей и шлаков.

— В моем рассказе нет шлаков, — отрезала Дилам и снова зевнула. — Если я удовлетворила твое любопытство, то, пожалуй, смогу поспать еще немного.

— Ты никогда раньше не говорила, что у тебя есть дети, — сказал медленно Ли Сунг.

— А ты и не спрашивал. У меня двое детей. Оба мальчики. Медору — девять, и Калмару — четыре. Пока я выполняю решение совета, женщины нашего племени заботятся о них.

— Мальчики, — покачал головой Ли Сунг. — Какое несчастье, должно быть, для тебя. У тебя нет девочки-наследницы, чтобы она продолжила семейную традицию, утверждая превосходство и величие…

Дилам вздохнула.

— Ты так ничего и не понял. Мы не пытаемся утверждать собственное превосходство… Если какой-то мужчина нашего племени изъявляет желание заседать в совете, он может принять в нем участие. Только сначала он должен показать, на что он способен. — Ее лицо осветила улыбка. — Эти испытания настолько серьезны, что мужчины нашего племени обычно предпочитают заниматься своими делами, наслаждаться жизнью и предоставляют женщинам право принимать решения.

— И твой муж тоже?

Ее улыбка исчезла.

— Моего мужа нет в живых. Но он никогда не рвался в совет. Сенат был хорошим охотником, и ему нравилось это дело. Он находил в нем радость. Он умел находить радость во всем, что он делал.

— Которого из твоих детей спас Данор?

— Медора. Ему тогда исполнилось пять лет. Ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о том, как это произошло?

Ли Сунг кивнул.

Дилам помолчала, а затем повела плечами, словно стряхивала невидимый груз или отгоняла прочь ненужные сомнения.

— По вечерам Сенат, я и Медор часто спускались к берегу реки, что протекала неподалеку от деревни, чтобы посмотреть на слонов. Медор любил наблюдать, как они играют, обливая друг друга водой. Как-то вечером, когда мы пришли на наше место, к водопою подкрался тигр. Никто не заметил его, и все продолжали весело смеяться. И вдруг он бросился на нас. Сенат каким-то неведомым чувством, свойственным, наверно, только охотникам, угадал опасность и оттолкнул меня с Медором вниз по склону. — Дилам замолчала. А потом продолжила шепотом: — Я закричала Медору, чтобы он бежал в деревню за помощью, а сама схватила огромную палку и бросилась на тигра, чтобы отвлечь его от Сената, который лежал, весь залитый кровью. Но Медор испугался. Он закричал и кинулся ко мне. Тигр оставил мужа и прыгнул на мальчика.

В этот миг Данор вышел на берег. Он поднял малыша хоботом перед самой мордой тигра. Но тот вцепился зубами в ухо слону и разодрал его.