Читать книгу - "Правила соблазна - Кэролайн Линден"

Гамильтон обдумывал это две недели. Казалось, обстоятельства против него. Леди Говард отказалась брать деньги обратно, даже когда он пригрозил, что обо всем расскажет ее мужу. Она впала в истерику, бросилась ему на шею и разорвала на себе лиф. Энтони предполагал, что Фанни рассчитывала получить гораздо бо́льшую сумму, чем предлагаемая им, поскольку хотела вернуть мужу все три тысячи фунтов, чтобы избежать подозрений. После того как Гамильтон не прельстился ее голой грудью, она стала преследовать его повсюду, всякий раз заговаривая с ним на публике и угрожая в любую секунду устроить сцену. Энтони четыре вечера подряд не показывался в обществе, избегая леди Говард, из-за чего не виделся и с Селией.

Могла ли Селия полюбить его? Разумеется, правильный ответ – «нет». Он осознавал это, сидя в темных, прокуренных комнатах и пытаясь сосредоточиться на картах. Гамильтон играл с людьми из разных общественных кругов, но при этом знал, что именно к нему относятся наихудшим образом. Он даже на некоторое время перестал играть, примеряя на себя новую, высоконравственную жизнь, но затем пришел счет от портного, и пришлось вернуться за карточный стол. Даже с учетом своих скромных финансовых возможностей Энтони не мог экономить на одежде. Если он начнет одеваться, как человек в отчаянном положении, ему перестанут давать деньги, и вот тогда Энтони Гамильтон пойдет ко дну.

Но он все равно думал о Селии. Куча детишек и стая собак. Эта картина импонировала ему все больше.

И наконец, Гамильтон решил, что ключ к победе – согласие герцога Эксетера. До сих пор ему не приходилось просить разрешения ухаживать за юной леди, и теперь (такой уж он везунчик) придется обратиться к строгому и непреклонному герцогу. Одобрение Эксетера очень важно, ведь именно он является старшим братом и опекуном Селии, и даже если Энтони получит его разрешение, ему наверняка придется преодолеть долгий путь до получения одобрения вдовствующей герцогини, не говоря уже о ее благословении. Чтобы убедить герцога, Гамильтон решил сдаться на его милость: признать свои грехи и недостатки и торжественно поклясться встать на путь исправления. Искреннее раскаяние и смирение сделают свое дело.

Гамильтон сумел раздобыть приглашение на ежегодный бал у Роксбери, зная, что Эксетер и лорд Роксбери – союзники в парламенте и даже друзья – настолько, насколько у Эксетера вообще могли быть друзья. Энтони досконально продумал свой внешний вид (тщательнее любой леди, мрачно усмехнувшись, подумал он), затем отправился на прием.

Прошел уже целый час, а он так еще и не видел ни Эксетера, ни его герцогиню, ни вдовствующую герцогиню, ни саму Селию. В конце концов Гамильтон заметил возле комнаты для игры в карты Дэвида Риза, своего давнего друга и брата Селии.

– Эксетер сегодня здесь? – Энтони расправил плечи и напрягся в ожидании ответа.

– Насколько мне известно, да. – Дэвид изучал дно своего опустевшего бокала. – Но тут его, конечно, не будет.

– Разумеется. – Гамильтон заглянул в комнату для игры в карты, привычно оценивая собравшихся. Затем решительно развернулся и направился обратно в бальный зал. Все знали, что Эксетер не одобряет азартные игры, и Энтони понимал, что репутация заядлого картежника выйдет ему боком. Но он надеялся, что герцог примет его объяснения.

Дэвид пошел за другом.

– У тебя есть к Маркусу какой-то вопрос?

– Что? – рассеянно отозвался Гамильтон, высматривая в бальном зале Эксетера.

– Зачем он тебе? – повторил Дэвид Риз.

Энтони повернулся к приятелю.

– Вопрос насчет инвестиций, – уклончиво ответил он. – Мне порекомендовали узнать его мнение.

Дэвид с удивлением на него посмотрел.

– Инвестиций?

– Э-э-э… да, – подтвердил Гамильтон. – Очень деликатного характера.

Риз казался удивленным.

– Ясно. Ладно, я спрошу у Вивиан. – Жена Дэвида как раз пробиралась к ним через толпу. Энтони замер, заметив, что с ней идет Селия.

– Вот ты где, любовь моя. – Риз притянул жену к себе, ничуть не стесняясь показывать свои чувства. – Ты не видела Маркуса? Он нужен Гамильтону.

– Я как раз должна сообщить тебе, что они уехали домой, – ответила Вивиан с легким ирландским акцентом. – Ее светлость чувствует себя не очень хорошо. Думаю, сейчас они уже недалеко от дома.

– А. Ну что ж, не повезло, – обернулся Дэвид к другу.

Тот заставил себя улыбнуться и кивнуть, демонстрируя равнодушие.

– Значит, в другой раз.

– Это срочный вопрос, мистер Гамильтон? – Селия смотрела на него своими огромными голубыми глазами. Сегодня она надела очень модное нежно-голубое платье, идеально подходящее юной леди-дебютантке. Сдержанность наряда разожгла в Энтони страстное желание снять его с Селии. Только ее изящная фигура, окутанная облаком золотистых локонов, аромат лимонов и…

– Нет, мой вопрос вполне может подождать. – Но недолго. Он не сможет и дальше скрывать свое отношение к ней. Какой же будет восхитительный спектакль для общества: печально известный повеса мечтает о юной неопытной леди. – Надеюсь, ее светлость быстро поправится.

У Селии такая теплая улыбка.

– Я передам ей ваши наилучшие пожелания.

Гамильтон кивнул, а затем к ним подошли две молоденькие девушки и увлекли Селию с собой, оставив Энтони с Дэвидом и его женой.

– Надеюсь, задержка не повлияет на твои инвестиции, – сказал Риз.

Гамильтон вздрогнул и перестал сверлить взглядом удаляющийся силуэт.

– Нет, я нанесу герцогу визит.

На следующее утро Энтони появился в Эксетер-Хаусе настолько рано, насколько позволяли приличия. Дворецкий проводил его в кабинет герцога, и тот не особенно удивился, увидев гостя. Возможно, Дэвид что-нибудь рассказал.

– Гамильтон. – Герцог приветливо кивнул. Энтони поклонился. Эксетер показал на стул. – Не желаете присесть?

Энтони сел, ощущая себя участником партии с максимальными ставками, выложившим на стол все до последнего фартинга. Внешне он казался спокойным, но внутри нервное напряжение достигло предела.

– Я пришел просить разрешения ухаживать за вашей сестрой, леди Селией.

Герцог изумленно вскинул брови. Гамильтон глубоко вздохнул и решительно произнес:

– Я понимаю, что моя репутация вызывает большие сомнения. Но уверяю вас, это не шутка и не мимолетный порыв. Я знал леди Селию еще маленькой девочкой и всегда был искренне к ней привязан.

– Э… да, – вымолвил герцог, еще явно не пришедший в себя.

– Я прекрасно знаю, что мое имя связано с бесконечными сплетнями. Замечу, что не все из них правдивы, многие не имеют ничего общего с действительностью, – продолжил Энтони заранее подготовленную речь. – Возможно, вы опасаетесь, что я разобью сердце леди Селии. Я приложу все усилия, чтобы этого никогда не случилось. Я человек слова. В обществе обо мне могут говорить что угодно, но я обещаю вам сделать все, что в моих силах, лишь бы ваша сестра была счастлива. Я буду избегать всего, что может огорчить ее и никогда не опозорю леди Селию своими поступками.