Читать книгу - "Замужем с утра - Лиза Клейпас"

— Лео, — обратилась Амелия к брату на следующее утро, когда тот появился в утренней столовой, — ты должен жениться.

Лео смерил сестру угрюмым взглядом. Амелии следовало бы знать, что не стоит заводить подобные разговоры с утра пораньше. Он предпочитал проводить утро приятно и легко, не обременяя себя дневными заботами, тогда как Амелия, едва проснувшись, немедленно бросалась в самую гущу дел. Вдобавок минувшей ночью Лео почти не спал, его преследовали эротические фантазии с главной героиней — Кэтрин Маркс.

— Я никогда не женюсь, ты же знаешь, — проворчал он.

— Это и к лучшему, поскольку ни одна здравомыслящая женщина не вышла бы за вас, — донесся голос мисс Маркс из угла. Компаньонка сидела на маленьком стуле. Ее белокурые волосы сияли в лучах солнца, и в этом сверкающем ореоле света плавали золотистые пылинки.

Лео не задумываясь принял вызов.

— Здравомыслящая женщина… — задумчиво протянул он. — Не припомню, чтобы мне встретилась хоть одна.

— А если бы и встретилась, как бы вы узнали? — ехидно осведомилась Кэтрин. — Вас ведь не интересует характер женщины. Вы принялись бы разглядывать ее… ее…

— Что же? — весело поинтересовался Лео.

— Размер ее одежды, — нашлась наконец с ответом Кэтрин.

Ее стыдливость рассмешила Лео.

— Неужели вы действительно боитесь произнести вслух названия самых обычных частей тела, Маркс? Груди, бедра, ноги — разве это звучит так ужасно? Почему вам кажется непристойным открыто говорить о человеческой анатомии?

Серые глаза Кэтрин гневно сузились.

— Потому что подобные разговоры ведут к неподобающим мыслям.

— О, мои мысли уже непристойны, — ухмыльнулся Лео.

— А мои нет, — отрезала Кэтрин. — И я предпочла бы, чтобы так оставалось и впредь.

Брови Лео поползли вверх.

— У вас не бывает непристойных мыслей?

— Едва ли.

— Но когда это все же случается, о чем вы думаете? — Кэтрин смерила лорда Рамзи уничтожающим взглядом. — Я не являюсь вам в нескромных фантазиях? — не унимался Лео, с удовольствием заметив, что лицо Кэтрин вспыхнуло от смущения.

— Я же сказала, что у меня не бывает бесстыдных мыслей.

— Нет, вы сказала «едва ли», а это значит, что пара мыслишек все же закралась в вашу голову.

— Лео, прекрати мучить мисс Маркс, — вмешалась Амелия, но Лео ее не услышал, увлеченный разговором с Кэтрин.

— Я не стал бы осуждать вас, узнав, что вас все же посещают греховные мысли, — заверил он девушку. — Сказать по правде, вы бы даже выиграли в моих глазах.

— Не сомневаюсь, — отрывисто бросила Кэтрин. — Вы, видно, предпочитаете женщин, вовсе лишенных добродетели.

— Добродетель в женщине — словно перец в супе. Малая ее толика служит прелестной приправой, но стоит переборщить, и никто не захочет продолжать знакомство с вами.

Кэтрин сердито поджала губы и отвернулась от Лео, положив конец ожесточенной перепалке.

Повисло неловкое молчание, и Лео вдруг заметил, что вся семья ошеломленно застыла, глядя на него.

— Я сделал что-то не так? — вскинулся он. — Какого черта тут происходит? И что вы все читаете, скажите на милость?

Амелия, Кэм и Меррипен разложили перед собой газеты на столе, а Уин с Беатрикс искали что-то в толстом юридическом справочнике.

— Только что пришло письмо от нашего лондонского поверенного, мистера Гадуика, — ответил Меррипен. — Похоже, когда вы унаследовали поместье, кое-какие бюрократические формальности остались неулаженными.

— Ничего удивительного, — отозвался Лео, направляясь к буфету, где стояли блюда с закусками. — Поместье и титул швырнули мне в руки, как бросают оберточную бумагу из-под рыбы. Заодно с проклятием Рамзи.

— Нет никакого проклятия Рамзи, — возразила Амелия.

— Вот как? — мрачно скривил губы Лео. — Тогда почему последние полдюжины наследников титула умерли один за другим?

— Чистое совпадение, — отрезала Амелия. — Просто та родовая ветвь оказалась слабой и выродилась. Такое нередко случается с аристократами, которые женятся друг на дружке.

— Ну, нам это, похоже, не грозит. — Лео перевел взгляд на Меррипена. — Расскажите об этих юридических тонкостях. Только покороче. Я не люблю думать по утрам. Это слишком утомляет.

Меррипен поморщился. Вид у него был не слишком счастливый.

— Эта усадьба, — начал он, — и участок земли, на котором она стоит, всего примерно четырнадцать акров, не входят в первоначальные владения Рамзи. Их добавили позднее. Выражаясь юридическим языком, эта собственность — копигольд, недвижимое имущество, обладающее особым статусом. В отличие от остальных владений копигольд может быть заложен, куплен или продан по воле обладателя.

— Прекрасно, — отозвался Лео. — А поскольку я и есть владелец, а я не собираюсь ничего закладывать или продавать, вопрос можно считать закрытым, не так ли?

— Нет.

— Нет? — Лео недоуменно нахмурился. — Согласно уложению о заповедном имуществе, за лордом навсегда закреплено право на землю и дом. Майорат неотчуждаем и неделим. Ничто не в силах этого изменить.

— Верно, — подтвердил Меррипен. — Вам принадлежит древний замок, тот, что расположен в северо-западной части владений, на пересечении двух рек.

Лео опустил наполовину заполненную тарелку, непонимающе глядя на зятя.

— Но там же груда булыжника, поросшая кустарником. Боже милостивый, эту развалину построили во времена Эдуарда Исповедника[2].

— Да, — будничным тоном произнес Меррипен. — Это и есть ваш настоящий дом.

— Но мне не нужны чертовы руины! — все больше распаляясь, вскричал Лео. — Я хочу эту усадьбу. Не понимаю, в чем проблема?

— Можно, я ему объясню? — взволнованно вмешалась Беатрикс. — Я прочитала все, что сказано в законе, и знаю подробности лучше других. — Она решительно вскинула голову, на плечах у нее, словно боа, свернулся хорек Доджер. — Понимаешь, Лео, старый замок превратился в руины несколько веков назад. Тогдашний лорд Рамзи приобрел этот участок земли в четырнадцать акров и построил на нем новый дом. С тех пор Рамзи-Хаус переходил от одного виконта к другому как обособленная часть владений. Однако последний лорд Рамзи, твой предшественник, нашел способ оставить все отчуждаемое имущество, включая и копигольд, своей вдове и дочери. Это называется вознаграждением за превращение копигольда во фригольд. Так что Рамзи-Хаус вместе с четырнадцатью акрами земли принадлежит графине Рамзи и ее дочери Ванессе Дарвин пожизненно.