Читать книгу - "Тайна императора - Елена Золотарева"

— Рукопись пропала!

Манурец нахмурился, будто перебирая в голове значение этого древнего слова. Да, сейчас никто не писал на бумаге. Никто кроме меня. Я любила выводить буквы вручную. Это помогало сосредоточиться и успокаивало. Но теперь способ моего успокоения превратился в причину головной боли. Пропали мои заметки, которые не должны были попасться на глаза никому.

Челюсть задрожала, и горечь растеклась по рту. Почему все беды на мою голову?

— Записи…рабочие моменты. Мои разработки…— чуть ли не разревелась я, понимая, что, если это попадет в руки пиратов, случится столько бед, что и представить невозможно.

Анвар поджал губы, сжал кулаки и поднял глаза к потолку, будто мысленно считал до десяти, чтобы успокоиться. Мне же счет не помогал. Хотелось убиться головой о стену.

— Мила, — через усилие, чрезмерно мягко произнес мое имя, — скажи мне, кто в наше время хранит ценные записи на бумаге?

— Я храню, — виновато пропищала, вжав шею в плечи.

— Это я уже понял, — покачал головой и набрал что-то на своем мобильном устройстве.

Я села на край дивана и уронила лицо в ладони. Столько лет наши разработки никому не были нужны! Сколько бессонных ночей мы провели, изучая истории больных! Сколько нервов потратили, пытаясь убедить, что синдром Клаца можно исцелить, что мы близки к этому. И теперь, когда остался последний важный шаг, меня пытаются убить, а тетрадь с записями крадут. Зачем? Чтобы вернуть разработки на нулевой уровень? Так я помню почти каждое слово. Чтобы выдать за свои? Так слишком сырые пока. Впереди еще много работы.

— Мила-я, — Анвар подошел близко-близко и медленно опустился на колено передо мной, — расстраиваться не нужно. Я верну твою рукопись. И обязательно найду того, кто ее выкрал.

Он поправил мокрые волосы, упавшие вперед и, мягко сжав запястья, убрал с лица руки. Не знаю, как выглядела в его глазах. Я хоть и не плакала, все равно глаза пекло, а лицо казалось опухшим. Но в его взгляде не было отвращения. Только забота и покровительство.

— Я все решу, Мила-я.

Господи! Как же долго я ждала этих простых слов: «Я все решу». Как же мало надо для того, чтобы почувствовать себя под защитой. Нужной и ценной.

— Спасибо! — не раздумывая, я обняла его, прижалась к груди и положила голову на плечо. А когда его руки легли на спину, обнимая в ответ, спокойно выдохнула, будто избавилась от многотонного груза, который долгие годы тащила на себе, — спасибо.

Наши объятия из благодарственно-утешающих быстро перешли в разряд интимных. Аромат обнаженной кожи манурца действовал как наркотик, заставляя прижиматься к нему еще теснее, я пыталась незаметно тереться щекой о его плечо, шею, все глубже втягивая мужской запах. Но судя по тому, что Анвар почти не дышал, моя конспирация с треском провалилась.

— Мила, вам нужно отдохнуть. Поздно уже, Мира, наверняка спать хочет,— аккуратно отстранился, поднимаясь на ноги.

Я согласно кивнула и запахнула халат потуже, оставляя руки скрещенными на груди, будто это могло помочь скрыть от манурца мое смущение. Я не понимала, что он испытывает в этот момент, но точно не отвращение. Тогда почему отстранился? Ведь часом ранее сам целовал.

— Здесь только один диван...— решила поддержать тему, но не очень удачно. Подумает еще, что я озабоченная сексом одинокая баба. Еще фаллоимитатор этот в чемодане. Господи!

— Там за дверью спальня. Но, думаю, вам с Мирой лучше спать в моей капсуле. Вы поместитесь.

Он прошел к пустой стене, приложил ладонь к сканеру, одиноко мерцающему синим светодиодом, и панели разъехались в стороны, являя нам небольшую комнатку с широкой кроватью на высоких ножках.

Анвар вошел в спальню, нажал пару кнопок у изголовья и легко покатил кровать в гостиную.

— Это капсула? Выглядит как обычная кровать.

Анвар лишь улыбнулся и установил ее прямо по центру.

— Я обещал Мире почитать, так что пока она не уснет, посижу с вами. Если ты не против.

Я только и могла, что хлопать глазами. Какое сопротивление? О чем, ты идеальный мужчина?

— Потом, отвезу вас вместе с капсулой назад.

— Ладно. Пойду переоденусь.

Абсолютно ошалевшая от происходящего, я выудила из чемодана атласную пижаму, нижнее белье, косметичку и ушла в ванную. Пока переодевалась, в голове так и крутились мысли о пропавшей рукописи. Одно утешало. Не каждый разберется в моем почерке, а если и разберется, не сразу поймет, о чем идет речь, потому что записи я веду весьма специфично и вразброс.

Услышав за дверью смех дочки, я поторопилась выйти.

— Мама! — будто и не было обид, Мира кинулась меня обнимать. Я поцеловала шелковую макушку и присела, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.

— Ну что, мыться и спать?

— Угу! — кивнула она и рванула в ванную.

Пошла следом, чтобы помочь, но дочь буквально вытолкала меня назад.

— Мама! Я все умею сама. Вчера же как-то справилась!

Как вчера? Сколько времени мы уже летим?

Повернулась к Анвару и заметила сочувствие в его глазах.

— Мила, ты долго была без сознания.

— Мне казалось, пару часов прошло…

Он лишь покачал головой.

— Кто-то нарушил код системы связи и отключил режим поддержания давления в каюте. Из-за этого вам обеим стало плохо. И это не просто сбой. Это намеренное действие, повлекшее плачевные последствия.

Я понимала это, но пока мысль была не озвучена, она не казалась такой кошмарной.

— Тебя вынудили покинуть каюту. А когда ты вышла, ввели яд, чтобы ввести тебя в кому. И теперь, когда мы знаем, что исчезла рукопись, можем с уверенностью сказать, что это связано с целью твоей поездки на Ману-р.

Состояние было, будто меня оглушили.

На автомате достала пижаму Миры, постучавшись, вошла к ней в ванную и положила вещи на столик.

— Я справляюсь! — отчиталась та, выглядывая из душевой кабинки.

— Моя умничка! — похвалила ее и вернулась в гостиную.

— Что же делать, Анвар? Если похитители не найдут то, что искали в записях, то они и меня могут украсть?

— Я им не позволю. Если ты будешь делать все, что скажу, проблем не возникнет, — уверенно и спокойно сказал манурец.

— То есть, когда мы прилетим, ты тоже будешь рядом?

— А ты думала, так легко отделаешься от меня? — подмигнул мне, усаживаясь на диван.

— Не думала. Но