Читать книгу - "Как очаровать распутника - Вики Дрейлинг"

— Как я могла забыть? — Вдовствующая графиня шмыгнула носом и приложила платочек к глазам, чтобы промокнуть подступающие слезы. — Ведь он мой малыш!

Тетя Эстер поднесла к глазам монокль и воззрилась на Уилла.

— Чрезвычайно крупный малыш. Чудо, что ты смогла разродиться таким великаном.

Ее замечание, как всегда, вызвало охи и краску смущения.

Сестры снова принялись бурно извиняться за забывчивость и пообещали исправить оплошность.

— Мне дела нет до этого дурацкого дня рождения, — перебил он. — Если вам от этого станет легче, я отпраздновал его с друзьями.

— Мы знаем, ты любишь и умеешь праздновать, — заметил Монтегю.

Его голова раскалывалась от пульсирующей боли.

— Нельзя ли к делу? — сказал Уилл более резко, чем следовало бы.

Все молча уставились на него.

— Если ты настаиваешь, я начну, так и быть, — сказала Пейшенс напыщенным тоном старшей сестры. — Вообрази стыд и замешательство нашей мамы, когда она узнала, что ты спутался с этой развратницей миссис Флер, если это ее настоящее имя.

Уиллу ужасно хотелось сказать, что им незачем больше беспокоиться из-за Алисии, но решил воздержаться и лишь напомнил:

— Моя частная жизнь вас не касается.

— Дело вышло за рамки частного, — возразила Хоуп. — Тебя называют самым безнравственным мужчиной в Англии.

Он снова возвел глаза к небу. Как только закончится это дурацкое сборище, он тут же упакует пожитки и уедет.

Внезапно пробудилась бабушка и обвела затуманенным взором всех присутствующих. Уилл похлопал ее по руке и ободряюще улыбнулся.

— Я что-то пропустила? — громовым голосом спросила она. Бабушка начинала слышать все хуже, вот и завела привычку кричать.

— Совсем ничего, — ответил Уилл, тоже громко, чтобы она могла его услышать.

— Уильям, — сказала вдовствующая графиня, — как ты можешь утверждать такое? Ты не принимаешь семейное собрание всерьез!

Он в бессильном отчаянии поднял руки.

— Я рад, что наконец вернулся домой, но огорчаюсь из-за того, что вам не по нраву моя репутация. А теперь, когда мы это выяснили, может, нам пора разойтись?

Хок бросил на него предостерегающий взгляд.

— Есть еще кое-что.

Уилл застонал. Это чертово собрание когда-нибудь закончится?

— Теперь, когда ты вернулся насовсем, тебе нужно чем-нибудь заняться, — продолжал Хок.

Уилл поднял руку.

— Погоди. Я не сказал…

Бабушка дернула его за рукав.

— Что он сказал?

Ему пришлось кричать:

— Мне нужно какое-нибудь занятие.

Хлопнув в ладоши, бабушка проревела:

— Церковь — лучшего и не придумаешь!

Эстер фыркнула на сестру:

— Марибель, паства взбунтуется! Газеты называют его Дьяволом.

— Не очень-то любезно! — воскликнула она. — Сама туда иди!

— Куда иди? — опешила Эстер.

— К дьяволу! — рявкнула бабушка.

Уилл прижал кулак к губам, чтобы скрыть смех, но плечи тряслись. Тем временем малышка Эмма Роуз улучила минуту, чтобы издать пронзительный вопль.

— О, она проголодалась, — сказала Джулиана. — Я должна отнести ее в детскую.

Хок помог Джулиане встать и поцеловал в щеку, а потом проводил жену взглядом, пока она не скрылась за дверью. Тогда его внимание снова переключилось на Уилла:

— У меня есть предложение, которое, как мне кажется, тебя устроит.

Очевидно, брат не понимал. Вся его родня решила, будто он намерен осесть дома. Однако если до этого у него возникали еще какие-то сомнения насчет того, не уехать ли, то сейчас, после этого глупого собрания, от них не осталось и следа. Как бы сильно ни любил он семью, жить с ними было невозможно.

— Мой управляющий выходит в отставку. Кто-то должен взять на себя его обязанности. — Хок сложил руки на груди. — Что скажешь?

Все, даже Монтегю, смотрели на него с сияющими лицами. Галстук Уилла внезапно превратился в удавку. Ожидания родственников легли на него непомерным грузом, точно булыжник весом в тысячу фунтов. На какой-то миг он почувствовал себя в ловушке, прибитым к земле тяжестью их надежд. Но это его жизнь, не их!

— Ценю твое щедрое предложение, но я бродяга! Не в моем характере торчать все время в одном месте. Я планирую новое путешествие по Европе.

Его зятья обменялись понимающими взглядами. Сестры пытались успокоить мать, которая снова разразилась слезами. Даже Эстер глядела на него разочарованно. Только бабушка улыбалась, и от этого ему стало еще хуже. Ведь он знал, что она просто не услышала его слов.

Хок тяжело вздохнул.

— Нам не решить этот вопрос сегодня. Я буду держать вас всех в курсе дела. А пока что, насколько мне известно, у вас есть свои неотложные дела.

Монтегю встал.

— Если хочешь знать мое мнение…

Хок предостерегающе поднял руку.

— Благодарю, но я сам справлюсь. Уильям, давай-ка пройдем в мой кабинет.

Уилл прошелся по кабинету и, проходя мимо стоявшего на полу огромного глобуса, от души его крутанул.

— Извини за недоразумение, но ты же знаешь, я не из тех, кто пускает корни. — Обернувшись, он улыбнулся брагу. — На сей раз я хочу отправиться в Швейцарию.

Хок хранил молчание, и тогда Уилл, в надежде умилостивить брата и прочих членов семьи, добавил:

— Возможно, через несколько лет я буду готов поселиться на постоянном месте.

— Сядь.

Скрипнув зубами, Уилл выбрал стул напротив письменного стола брата.

Хок рассеянно перебирал костяшки счетов.

— Надеюсь, ты понимаешь, что сильно разочаровал семью.

— Они скоро привыкнут к моему отсутствию. Можно подумать, я провожу много времени в Эшдон-Хаусе!

— Я выслушал немало нареканий по поводу твоих частых отлучек, — сказал Хок. — Я обещал матери, что поговорю с тобой о карьере. Твое намерение снова предпринять длительное путешествие на континент ставит меня в чертовски затруднительное положение.

Уилл воздел руки:

— Как это? Не ты уезжаешь, а я.

Хок выдержал его взгляд.

— Но без ежеквартального содержания ты вряд ли сможешь отправиться в новое путешествие.

Сердце Уилла испуганно дрогнуло.

— Что?

— Я уполномочен выдавать тебе содержание каждые три месяца. Если я не дам тебе денег, ты, без сомнения, будешь на меня обижен. Это можно понять. С другой стороны, я сильно огорчу мать и, вероятно, восстановлю против себя остальных членов семьи, если дам средства на новое путешествие. Они и без того уверены, что я сквозь пальцы смотрел на твое слишком длительное отсутствие.