Читать книгу - "Не красавица - Алайна Салах"

— Вот так. — Василина откладывает в сторону тюбик туши и, оглядев моё лицо, с какой-то особой проникновенностью просит: — Посмотри, так нормально? 

Я поворачиваюсь к зеркалу и моментально начинаю улыбаться. Да, так нормально. Даже замечательно. Макияж почти не заметен, но выгляжу я гораздо лучше. Цвет лица ровнее, глаза будто стали больше и выразительнее, а на щеках играет здоровый румянец.

— По волосам я немного прошлась утюжком, чтобы лежали аккуратнее, — поясняет Вася. — Локоны оставим для выходного дня, правильно?

— Спасибо, — шепчу я, приглаживая воротник рубашки. — А про юбку что думаешь? Не нужно заменить?

— Я бы сказала, что нужно, но вряд ли в твоём гардеробе найдётся что-то лучше неё, — фыркает Василина, но потом спохватывается и виновато добавляет: — Не обижайся, ладно? Я хотела сказать, что…

— Я тебя поняла, — успокаиваю её, — и не обижаюсь. 

Одежду я привыкла покупать в первую очередь из соображений удобства, а удобные фасоны редко бывают элегантными. 

Немного полюбовавшись своим отражением, решаюсь ещё на одну просьбу. Заразное это дело — просить. Как начнёшь, уже не остановишься. 

— Может быть, сходишь как-нибудь со мной по магазинам, а? Это не к спеху… Когда тебе удобно будет. Просто если я одна пойду, то снова выберу что-нибудь… Как обычно, в общем.

Василина шумно выдыхает.

— Блин, ты о таких простых вещах как о великом одолжении просишь. Конечно, Тань. Я с радостью. — Взяв с туалетного столика ватный диск, она аккуратно промокает им глаза и раздражённо буркает: — Ты такая робкая и трогательная, что у меня слёзы наворачиваются. Просто назови день — и я полностью в твоём распоряжении. Всё равно я пока безработная в творческом поиске, так что времени навалом.

— Спасибо, — с улыбкой повторяю я и перевожу взгляд на часы. 

До начала рабочего дня осталось чуть меньше часа, а значит, пора выходить. 

Но в прихожей мне снова приходится задержаться, на этот раз из-за выбора обуви. Удобные мягкие туфли на плоской подошве и мокасины органично смотрелись с неброским пучком, но с красиво лежащими волосами и макияжем они начинают казаться слишком простыми. Хотя альтернативы, похоже, всё равно нет. Хлопковые босоножки на небольшой танкетке точно не подойдут. Остаются только кроссовки, которые тоже, разумеется, не вариант.

— Мои возьми, — вновь слышится голос Василины. — Вон те, чёрные, слева. Я их всего пару раз носила. Каблук небольшой и удобный.

Я в нерешительности смотрю на аккуратные тёмные лодочки, стоящие в углу обувной полки. Помню, как Вася хвасталась, что купила их по огромной скидке и стоили они ого-го. Красивые. Вроде и простые, но стильные и изящные.

— Я не могу… — начинаю отнекиваться. — Это твоё, и они дорогие…

— Ой, надевай уже! — Оттолкнув меня плечом, Василина подхватывает туфли и пихает их мне в руки. — Они твои. Считай, что это моя благодарность за твои терпение, стирку и готовку. 

Вряд ли мне удастся выиграть в споре с Васей, поэтому киваю с знак благодарности и, присев на кушетку, обуваюсь. Сели как влитые. Будто прямо под меня шили.

— Очень удобные. — Оглядев себя в зеркало, я не выдерживаю и накидываюсь на Василину с объятиями. — Спасибо! Мне всё очень-очень нравится. 

— Блин, откуда ты такая, а? — бормочет она, обнимая меня в ответ. — Я как будто дочку в первый класс собираю. Точно сейчас разрыдаюсь.

— Дан тоже так спросил, — застенчиво хихикаю я, отступая. — В смысле откуда я такая.

От всплеска воспоминаний снова начинает громко стучать сердце. И так уже второй день. Наверное, ожидаемо: это было поистине незабываемое приключение, которое мне ещё не доводилось переживать. Вчера Дан мне даже приснился. Мы вдвоём гуляли в сквере рядом с нашим домом и пили молочный коктейль, который пухленькая продавщица по какой-то причине окрестила «Секс на пляже». 

— Значит, он тоже оценил, — заявляет Василина и шутливо стукает меня по бедру. — Всё, дуй на работу, доча. Пусть твоё первое сентября удастся на все сто.

***********

— Доброе утро, Сергей Борисович, — здороваюсь я, заходя в лифт следом за генеральным. 

Сегодня нашему столкновению удивляться не приходится: со всеми этими сборами я приехала в офис всего за десять минут до начала рабочего дня.

В течение пары секунд Дивеев непонимающе разглядывает меня и лишь потом приветствует в ответ.

— Не сразу узнал тебя, Таня. Причёску как будто поменяла или ещё что. В кабинет ко мне зайдёшь потом по поводу «СтройДора». А то в прошлый раз не получилось. Громов нагрянул словно гром среди ясного неба. — Он вдруг начинает смеяться. 

Это впервые, когда Сергей Борисович позволяет себе шутки в моей компании, — обычно он выглядит так, будто унюхал что-то испорченное или страдает запором, — поэтому я не сразу понимаю, что нужно посмеяться за компанию. К тому же упоминание фамилии Дана вновь производит на меня странный эффект: внутри что-то ухает, а по рукам разбегаются мурашки.

— В общем, я тебя жду, — уже серьёзнее говорит Дивеев, когда лифт замирает на нужном этаже.

Кивнув, я выхожу за ним следом и не без смущения машу рукой Лене, которая с подозрением разглядывает меня из-за стойки приёмной.

— Ого! — громогласно объявляет Валерия из отдела снабжения, идущая навстречу. — Тебя и не узнать сегодня, Тань. Это в честь дня рождения? 

Пробормотав: «Нет, это просто так», я спешу забаррикадироваться у себя в кабинете. На душе неуютно, волнительно. Внутренний голос шепчет, что я снова пытаюсь быть той, кем не являюсь, и коллеги, зная это, наверняка надо мной потешаются. 

Призываю себя успокоиться. Всего лишь немного подкрасилась и распустила волосы. Да и каблук у туфель небольшой. Многие в офисе красятся, значит и я могу. «Я такая же, как они», —повторяю шёпотом , включая ноутбук. «Я такая же, как они», — говорю чуть громче, когда слышу смех за дверью.

Ещё никогда я не покидала свой кабинет так часто, как сегодня. Четыре раза выходила на кухню за кофе, три раза — в туалет и пять раз — по выдуманным поводам: то документ из бухгалтерии забрать, который можно было запросто распечатать из программы, то у Лены спросить по поводу расписания генерального, что всегда можно сделать по телефону, то на складе взять новый степлер. И каждый раз крутила головой по сторонам: а вдруг?