Читать книгу - "Улики исчезают в полночь - Алина Кускова"

Василиса, оказавшаяся в неожиданно чистенькой, ухоженной квартире, чуть не сделала ошибочный вывод о душевном состоянии братьев Карамазовых. Но передумала, разглядев на белоснежной скатерти свежее, сальное пятно.

– Пиво, водку? – поинтересовался Матвей, предлагая девушкам расположиться за столом.

– Чай или кофе? – поспешил исправить ошибку Бенедикт.

– Спасибо, – пискнула Юлька, – ничего не надо!

– А тогда зачем пришли? – искренне изумился Матвей.

И Василиса все разъяснила. Для начала она представилась, затем задала братьям несколько ничего не значащих вопросов, после чего посвятила их в план захвата преступника, потерявшего челюсть. Братья резко оживились, наплевали на ответственную игру и принялись спорить, кто из них схватит преступника в квартире с поличным. Василиса следила за ними и усмехалась.

Назвать братьев святой простотой было бы неправильно, но что-то наивное в них все же было, как и в ее новой знакомой Юлии Гатчиной. Однако у братьев эта наивность светилась вместе с силой и непреодолимым желанием бороться со злом, в каком бы обличье оно ни выступало: с челюстью или без нее. И эта решимость, выпусти ее на свободу, как почувствовала Василиса, смогла бы смести все на своем пути. И хорошее, и плохое. Да, братьям нужен стопор. Она посмотрела на Юльку, которой Карамазовы предложили поставить в споре точку.

Та растерянно захлопала ресницами, не решаясь, в чью пользу сделать выбор.

– Пусть Матвей караулит под окном, а Бенидикт зайдет в квартиру, – решилась наконец-то Юлька.

– А почему это я под окном? – обиженно возразил Матвей. – Никакой гарантии, что беззубый тип выскочит в окно! Может, он еще и хромой! Костыль там не находили? Что он, лысый, в окно сигать?!

Матвею не повезло, один против троих – он не имел практически никаких шансов переиграть решение. Значит, ему стоять в кустах под окном, а Бене караулить вход в квартиру. Юлька с мобильным телефоном и собакой на всякий случай посидит на подоконнике лестничной клетки второго этажа и чуть что, сразу вызовет милицию и Василису.

Впрочем, преступник может и не прийти за своей челюстью сегодня. Но он придет за ней завтра, ведь оставлять улику в квартире Евы Дворецкой слишком опасно. Когда-нибудь он ее обязательно заберет. Лучше поздно, чем никогда. А еще лучше сегодня ночью.

Василиса с легкой душой покинула гостеприимных братьев Карамазовых, которые все-таки напоили ее чаем с воблой. Затем попрощалась с Юлькой у подъезда, еще раз бросив взгляд в сторону квартиры Евы. Ничего особенного: окно как окно, с цветочками и занавесками, только форточка осталась открытой, но летом все держат форточки открытыми. Ага, если преступник полезет за запчастью через форточку, то Матвей зря обижался, возможно, все лавры достанутся ему.

Но нельзя надеяться на то, что преступник так глуп, что полезет в форточку или войдет в квартиру, открыв дверь. Василиса это прекрасно понимала.

Она вернулась в офис и схватилась за пылесос. К ней люди ходят, а она такую пылищу развела. Впрочем, развела не она, но убирать придется ей. Очень хорошее дело – уборка, можно сосредоточиться с мокрой тряпкой в руках и подумать о насущном. А оно сулило ей какие-то призрачные перспективы. Василиса скорее назвала бы их тщедушными, если бы не то обстоятельство, что Дворецкая так и не вернулась. Безусловно, красивая женщина могла поменять место жительства, заимев богатого любовника, и наплевать на свое прежнее жилье. Одним махом решив переехать в дом на Рублевку, к примеру.

Василиса покачала головой: нет, такого не может быть. Все равно найдутся мелочи, которые захочется взять с собой. А Ева ничего не взяла. Или, возможно, взяла лак для ногтей, крем для рук и новые колготки, на отсутствие которых никто не обратил внимания. Так что же, ей дороже лак для ногтей, чем старая фотография отца, стоящая на комоде, где он запечатлен со своим вечным двигателем? Между тем Юлька говорила, что отца Ева очень любила. Почему же тогда не взяла фотографию с собой? Спешила, решила заехать за ней позже? Может быть и такое. Может быть, что никто никуда и не пропадал, а братьям просто все показалось.

Но это не мнение настоящего профессионального сыщика. Сыщик нюхом чует, что дело нечисто. Чует ли это Василиса? Если бы не найденная челюсть, то все могло бы походить на фарс. Но ведь кому-то понадобилось забираться в запертую квартиру и терять там челюсть! Кому, как не преступнику?

Виталий Иванович Рюмочкин пробирался, как и в прошлый раз, на ощупь. Ему удалось отключить электричество на лестничной клетке и незаметно подобраться к квартире вертихвостки, где он накануне потерял такую ценную вещь! Если ее найдут, то сразу подумают на него. А он ничего не сделал!

Или совсем ничего, практически ничего, так, мелко пакостил. Но пакостями занимаются все окружающие. Одна Боблова чего стоит! Дурдом по ней тоскует. Вырядилась сегодня как новогодняя елка и профинтилила мимо него…

Виталий Иванович задумался и остановился. Так, где-то здесь должна находиться дверь. Он осторожно пощупал стену. Вот она, а вот он, ключик! Все эти тупицы так и не догадались, что ключик вертихвостка прятала под половичком. Никакой фантазии у этой дурехи не было! Не то что у ее папаши, тот еще фрукт фантазийный был, вечный двигатель, видишь ли, изобретал! Где теперь этот двигатель и где он, царство ему небесное.

Да уж, о царстве небесном. Интересно, а девчонку все же задушили или Боблова снова сплетничает? Прошлым летом она по всему подъезду ходила, деньги на венок внезапно упокоившемуся Перепелкину собирала. Виталий Иванович тогда целый рубль не пожалел! И что вышло? Оказалось, что не сам Перепелкин умер, а его теща Богу душу отдала, Перепелкину наследство оставила. Приперлись они тогда с венком, а у людей, понимаешь ли, праздник… Теперь вон на джипе разъезжают.

Куда же вертихвостка отцовское наследство задевала? Да черт с ним, с наследством, сотню бы лишнюю найти, а то на одном кефире можно концы отдать. Чур Виталия Ивановича, чур! Он дрожащими от возбуждения руками принялся вставлять ключ в замок в кромешной темноте. Скрежет раздался по всему подъезду. Рюмочкин замер, прислушался, воровато оглянулся на приоткрытую дверь своей квартиры – на случай внезапного отступления – и принялся ворочать ключом дальше. Дверь открылась и противно заскрипела, оповещая об этом всех соседей. К счастью Рюмочкина, а вернее, к его несчастью, соседи скрипа не услышали.

Виталий Иванович радостно потер вспотевшие от напряжения руки, вернул ключ на место под коврик и зашел в квартиру Дворецкой. Шаг, еще парочка шагов… Где-то здесь должен стоять комод, а на нем деревянная шкатулка, стилизованная под сундучок. Там профурсетка хранила свои мелкие сбережения, крупные она держала в сберегательном банке. Или крупных у нее не было? Надо начать со шкатулки, свою вещицу он заберет потом. Или вещицу забрать, а деньги потом?..

Виталий Иванович вытянул вперед руки и на что-то наткнулся. Это что-то было похоже на темную статую, впрочем, все вещи ночью темные. Рюмочкин принялся ощупывать статую, та оказалась в пиджаке. А в пиджаке были карманы, а в карманах…