Читать книгу - "Кстати о любви - Марина Светлая"

Руськой мозг весь за день выел! Я даже в полиции был, заявление, как дебил, писать пытался – прикинь! Лишь бы наши задницы прикрыть. А сейчас я сплю! Круто? Дрыхну, чтоб завтра с утра-пораньше мчаться искать ее папу, а то в полиции меня с заявой послали! – Гамлет устало перевел дыхание и уже серьезно, без напускной бравады в голосе добавил: -

Никуда Росохай не денется. Надо подождать несколько часов. Я вообще перевозку контролировать должен.

- Несколько часов? – возмущенно переспросил Егор. – Ты соображаешь?!

Просидеть взаперти несколько часов… За эти несколько часов может случиться что угодно!

- У Росохай не нервы, а канаты, - усмехнулся в ответ Гамлет. – И она прекрасно понимает, что все сегодня решится, и почему она там. Они ничего про нее не знают. Ни-че-го. Не в их интересах… черт! Загнитко ее крестный. Запер девку, чтоб не рыпалась, ясно?

- Не ясно!

- Сиди на месте и не дергайся! Можно подумать, у тебя жену похитили! Ее завтра освободят, слово даю!

- Знаю я, чего ей будет стоить это твое завтра, - зло сказал Лукин. – Если оно вообще наступит.

- Я тебя предупредил – не лезь.

- Ты перевозку должен контролировать? Вот и вали, контролируй.

- Да, по ходу, мне еще и тебя, придурка, контролировать!

- Избавлю тебя от этой обязанности.

Егор резко развернулся и окинул взглядом улицу в поисках такси или попутки.

Гамлет молча курил, наблюдая за ним. Потом окурок полетел в сторону, за забор. Кривая усмешка отразилась на его лице.

- То есть все сам, да? – крикнул он Лукину.

Тот обернулся.

- А она реально в Африке была? – зачем-то спросил Гамлет.

- Реально.

- Коза… все-таки заставляет за ней побегать… Ладно, поехали на моей… И не вздумай где-то об этом писать, мне мое звание пока дорого, а мы ща рискуем сорвать все…

***

Сквозь черноту пробивался яркий луч. Бил по глазам, мешал… забыться мешал. Снова в яму провалиться, в которой тихо, спокойно, мертво все, и не нужно ничего делать. Сами говорят, что делать…

... но какое там! Луч упорно тянулся к лицу, как ни отворачивалась. Или это она думала, что отворачивается, а в действительности голова все в том же положении? Но тянула же… голову… в сторону. Сил повернуться всем телом не было. Но это не мешало испытывать холод – тело-то чувствовало.

Бессилие еще не означает потерю чувствительности. И ее замерзшие ступни точно знали, что окно в комнате раскрыто. Они же понимали лучше, чем голова, что и свет, бьющий в глаза, – свет фонаря из все того же окна.

Урыла бы к хренам! Не июль же!

Не июль. Май. Море весеннее, давно уже не ноябрьское, когда серебристые бабочки за окном. Теперь только пух тополиный. И за окном одни пауки.

«Прости, я не хотела будить».

«А чего хотела?»

Руслана вздрогнула и проснулась. Голова проснулась. Мысль, бегущая впереди паровоза, проснулась!

Егор все видел и все знает.

Жуткая мысль, сковывавшая мозги стальным обручем и давившая на них недостаточно, чтобы лопнули, но достаточно, чтобы заработали, как на пределе.

Она четко помнила утро. Убралась от Лукина, едва солнце встало. Нужно набраться смелости и жить, как ни в чем не бывало. Иначе все быстро выплывет наружу. Пришла в свой номер, в нем же заставила себя принять душ и переодеться. И не без облегчения выскочила за дверь, едва на часах обозначилась отметка в восемь утра. Сначала шоу. Потом связаться с

Носовым. Потом… потом что-то еще, потому что машина уже в порту, потому что часы остались, а может, и меньше. И, возможно, уже и Гамлет кинул ее, бросив в Одессе, хотя обещал взять с собой в Калиновку. Но все это было неважно. Важным оказалось единственное мгновение, в которое она резко пришла в себя.

В одну секунду она администраторам по ушам ездила. В следующую – дверь открылась и в переполненный галдящий холл отеля вошел Лукин. Ее чертова внутренняя антенна была настроена на него и принимала только его сигнал. Хоть о колено ломай. Антенну.

И знала, понимала, что надо подойти, объясниться, извиниться… за прошлую ночь, и заставить себя не могла. Потому что, ощущая вину, не въезжала, в чем виновата. Дичь какая-то!

Ровно то же желание и ту же вину она испытала несколько часов спустя.

Секунды. Когда их разделяла улица и бесконечный поток автомобилей, а она стояла на крыльце магазина. Нужно было к нему. Нужно было сказать, спросить… что-то нужно было. Потому что она так чувствовала, а не потому что у него жена, ребенок и любовница.

«Тупая корова», - в очередной раз мелькнуло в ее голове.

А потом Егор исчез, машина закрыла его от нее. Машина, остановившаяся перед ее носом. Из рук полетели покупки – гамбургер, вода. Камеру отобрали.

Она увидела его еще один раз. Когда ее волокли и запихивали. Видела, что рванул, не глядя на проносившиеся автомобили. Видела дикое выражение его лица. Видела, что втянула его, втравила… Собственных похитителей не видела – его видела. И уже потом, когда ее рот отпустили, и она вдохнула воздух, чтобы заорать что было сил, зная наперед, что бесполезно, услышала только незнакомый голос:

- Отключи ее к хренам, чтоб не дергалась!

И ее отключили. Вшарашили что-то в шею – и отключили.

К лучшему. Так правда лучше, чем считать потерянные минуты. И мучиться страхами.

Руслана с трудом открыла глаза. И снова зажмурилась – фонарь долбанул по зрачкам, те реагировали болезненно, впуская свет. Что за дрянь теперь ползет по венам вместе с кровью? Шевельнула пальцами – слушались.

Хреново, но слушались. Двинула всей рукой – как ватная. Потом поняла, почему холодно – раздели. Значит, искали на ней жучок или что-то в этом роде.

Прелестями прельстились вряд ли. Морфологический каламбур.

Эта мысль показалась бы очень смешной, если бы не новая сверхзадача, поставленная перед ней: где, бл*дь, ее штаны!

Руслана заставила себя подползти ближе к краю кровати и свесить ноги на пол. Пол тоже был холодный. Она медленно поднялась, будто бы продираясь через плотный воздух, который замедлял движения. И все-таки встала.

Свет. Включить свет.

Путь до двери оказался непростым испытанием, но там был выключатель.

И пару раз во время этого увлекательного путешествия ее посещала мысль

– нахрена он ей, если фонарь настолько яркий, что и так видно – в том числе чертов выключатель? И все, на что ей хватило сил, это, подергав дверную ручку и сообразив, что ее заперли, сползти по стене на пол. Чтобы снова отрубиться.

Но только теперь уже не так спокойно. С мыслями, с чувствами, со страхами. Блуждала внутри себя, то и дело натыкаясь то на одно, то на другое. Сбивая коленки, оставляя синяки по всему телу. Не увернешься.