Читать книгу - "Хозяйка города Роз - Юлия Гойгель"

В итоге я выдерживаю в Фариново всего одну неделю и, прихватив сына, возвращаюсь в дом в районе Роз. Всё же у Артура, в отличии от моей мамы, рот иногда закрывается. И кухонным полотенцем перед моим носом, он не трясёт всё то время, пока я ем.

Сын привык, что большую часть лета я провожу в нашем маленьком доме и отсутствие рядом отца Кости его не удивляет. А присутствие Артура вполне объяснимо тем, что в его квартире идёт ремонт и мужчина хочет немного пожить рядом с местом, где когда-то стоял его дом. Они прекрасно ладят друг с другом и дополнительных вопросов у Артёма не возникает. В присутствии мальчика Алмазов ведёт себя со мной безупречно и Артёма ничего не настораживает. Мой сын ещё не сталкивался с «изнаночной» стороной жизни и не ищет подвоха в непонятных ему действиях взрослых. К тому же папа Марек всегда знает ответ на любой вопрос девятилетнего мальчика.

Добровольский тоже сдерживает обещание и заглядывает к нам почти ежедневно. Я не знаю, сколько ещё продлится наша спокойная жизнь на верхушке переполненного кипящей магмой разбуженного вулкана. Что-то говорит мне, что недолго.

Взрыв происходит почти в середине августа и с той стороны, с которой никто из нас не ждал.

С утра начинается обычная рабочая пятница. Я просыпаюсь в шесть утра, когда срабатывает будильник. Рядом, уже привычно, сопит Артур. Он работает до двух — трёх часов ночи в детской и, чаще всего, приходит спать ко мне в кровать, а Артём остаётся на диване в гостиной. Но ничего лишнего мужчина себе не позволяет, и никогда не будит меня своим устраиванием на ночь по-соседству. Я специально оставляю плед на второй половине кровати, но Алмазов его игнорирует, залезая ко мне под одеяло. Я, как правило, встаю в семь и, стараясь не шуметь, собираюсь на работу. Артур с Артёмом часто валяются в кровати до двенадцати. Обычно по утрам я пользуюсь услугами такси. Несколько раз меня забирал Марек, хотя Сити и район Роз находятся на противоположных друг другу концах города. Но больничный комплекс, как и мои теплицы, расположены в одном микрорайоне Малиновка. Он строился в конце шестидесятых, начале семидесятых годов, когда на экраны вышла популярная до сих пор комедия «Свадьба в Малиновке». Песни из фильма пелись рабочими на стройках, в разговорах обменивались цитатами и, за новым в то время городским микрорайоном, прижилось очередное народное название, сохранившееся до сих пор.

Конечно, Марек не говорит, что ему «по пути», но и я не спрашиваю. Понятно, что Добровольский хочет по выражению моего лица понять, какие отношения у нас с Артуром теперь, когда мы живём в одном доме. Спросить прямо не решается, видимо, не желая меня обидеть.

И мы по-прежнему обедаем вместе с Костей в «нашем» кафе. Он приезжает, и я прихожу. Муж ни о чём не спрашивает, словно ничего и не произошло. Разговариваем, в основном, о его рабочих делах.

Я не знаю, как мне дальше вести себя с Артуром и Мареком. Малодушно жду, пока кто-то из них сделает первый решительный шаг или, наоборот, сдаст назад. Но с Костей наш брак дальше продолжаться не может. Я слишком устала от принятия решений за двоих и ожидания его очередной выходки. Все устали. Даже Захар Дюжев при последней встрече с Мареком признался, что работает и за себя и «за того парня». Конечно, терять «плюшки» от такого тесного сотрудничества с мэром никому не хочется, и Захар предлагает «пропихнуть» Костю в депутаты. Пусть перейдёт управленцем на какое — нибудь городское предприятие и дурит голову тамошнему коллективу, а не тем, кто его поддерживает. И разобраться «его поддержке» с предприятием будет легче, чем ежедневно разбираться с вопросами целого города.

Буквально вчера вечером Марек отвёз меня домой и остался с нами на ужин. Добровольский поднял затронутую Захаром тему и согласился с мнением бывшего товарища по команде.

— Если нужно кому-то проплатить, я, естественно, помогу, — отвечает Артур. — Профинансируем Косте и предвыборную компанию. Как только получит своего депутата, разведётся с Элей. Сразу поставим его перед выбором. Не согласится, слетит с мэра и в лучшем случае пойдёт десятым замом на тоже предприятие.

Несколько минут мужчины тяжело смотрят друг на друга, видимо, думая о том, что будет после моего официального развода. Теоретически, согласно их плану, это должно произойти через три месяца. И у каждого из них, судя по наступившей напряжённой паузе, своё собственное мнение, отличное друг от друга.

Глава 48. Виновник трагедии

Я оставляю их на кухне и иду помогать собирать Артёму вещи. Сын, вместе с тренерами и остальной футбольной командой, уезжают на три дня на спортивный слёт, проходящий на местной туристической базе за городом. Я считаю, что Артём ещё не дорос до подобных поездок, пусть и в сопровождении взрослых. Сам сын ехать хочет. Артур также становится на его сторону. Отправляет Артёма поиграть во двор и садится напротив меня за стол:

— Эля, разреши. Артём очень самостоятельный мальчик. Будет слушать взрослых. У него с собой мобильный телефон. Можешь звонить ему через каждый час. К тому же база располагается всего в двадцати километрах от города. В случае чего мы можем в любой момент поехать туда на машине. Вся территория базы также просматривается с камер. Неофициально, конечно, но я могу к ним подключиться. Если ты так сильно волнуешься.

— Вот роди сам себе сына и можешь вообще не волноваться и отпускать его в самостоятельные походы прямо из детского садика, — вспыхиваю я. — Артём — всё, ради чего я живу. Смысл моей жизни. Как я могу за него не волноваться?

— Я выразился неправильно. Извини. Пусть я знаю Артёма всего месяц, но он уже дорог мне не меньше, чем тебе. Поверь. Но всегда держать его рядом с собой ты не сможешь. С чего-то будет нужно начинать. Я хорошо знаю эту базу, сам формат соревнований. Начать именно с неё — очень удачная и правильная идея. И нравится самому Артёму. Хочешь, я поговорю с Ивановичем и отвезу его на базу на машине, а не на автобусе, который закажут организаторы?

— Костю всегда родители возили на машине, помнишь? — морщусь я. — А вы все над этим потешались. И о чём ты будешь разговаривать с Ивановичем? Что беспокоишься о сыне бывшей соседки?

Мужчина хмурит брови.

— А, что,