Читать книгу - "Любовница бродяги - Джо Гудмэн"

Ее глаза открылись, полные притворного ужаса.

— Тогда кофе.

Ренни медленно приподнялась, чувствуя позади себя идущее от камина приятное тепло.

— Кофе — это прекрасно.

Джаррет перенес кружку к столу и налил ей чашку. Встав на колени, Ренни посмотрела в окно.

— Еще рано, — сказала она. — Я могла бы еще поспать.

— Если ты хочешь вернуться в пансион незамеченной и если хочешь наконец обсудить некоторые вещи — то нет.

Он многозначительно посмотрел на нее.

— Мы собираемся обсудить некоторые вещи или нет? Кивнув, Ренни встала. Она подняла одеяло и набросила его на плечи наподобие шали. Кофе был горячим. Она села у окна, прикрыв свои босые ноги концом одеяла. Ренни думала, что начинать разговор придется ей, но Джаррет заговорил первым.

— Я не знаю, о чем ты думала эти дни — с тех пор, как мы нашли твоего отца, — сказал он. — Я знаю, что ты не хотела оставаться со мной наедине, особенно после Куинс-Пойнт.

— Прости меня. Было легче избегать тебя, чем объяснить все. Это и сейчас так.

— Но все же ты пришла сюда.

— Пришла, — с грустью сказала она и отпила глоток кофе. — Я не сказала, что избегать тебя было легко, просто это было легче, чем объяснить.

— Я понимаю. Ее слабая улыбка была нерадостной.

— Нет, не понимаешь. Но скоро поймешь.

Ренни отвернулась от окна и встретила удивленный взгляд Джаррета.

— Я думаю, что крушение в Джагглерс-Джамп не было случайностью. И подозреваю, что ты думаешь то же самое.

— Я так думал. Но сейчас в этом не уверен. Твой отец сказал, что не говорил никому в Северо-Восточной компании о намеченной поездке. Мне это непонятно.

— Я знаю, — сказала она. — Но ты еще всего не знаешь.

— А именно?

— Колеса не были деформированы, — сказала Ренни. Джаррет недоуменно посмотрел на нее. — У всех сошедших с рельсов вагонов обода колес были нормальной формы, — терпеливо пояснила Ренни. — Я их все посмотрела. Это означает, что никто не пытался применить ручной тормоз — возможно, потому, что уже не было времени. Хотя следовало рассчитывать на то, что тормозные кондуктора будут более бдительны; в конце концов, четыреста двенадцатый двигался по склону. Тормоза следовало привести в действие равномерно по всей длине поезда, чтобы избежать искривления игольчатых муфт.

— Может быть, они были приведены в действие не равномерно? Может быть, в этом и заключается причина крушения?

Она покачала головой.

— Нет. Не думаю, что случилось именно это. Муфты между упавшими вагонами действительно были повреждены, но это — результат самой катастрофы. Прежде чем сойти с рельсов, вагоны оказались перекрученными и изогнутыми. Однако у первого из сошедших с рельсов вагонов сцепление не повреждено. Вообще не повреждено. Все выглядит так, как будто муфта просто расцепилась.

— Она могла сломаться.

— Если бы была ослаблена — может быть. Но не здесь, не на спуске.

— Ты понимаешь, что говоришь? Она кивнула.

— Кто-то готов был принести в жертву множество людей, лишь бы Джей Мак не добрался до Куинс-Пойнт. Ты тоже об этом думал. Когда я сказала, что там должны производить работы, ты уже знал, что что-то не так?

— Я знал, что что-то не так, да, но не думал об убийстве. Мне это действительно пришло в голову, только когда Джей Мак сказал, что планировал посетить место работ. Было разумно предположить, что кто-то может этого не захотеть.

— А кто, как ты думаешь, это может быть?

— Тебе это может не понравиться, но я сразу подумал о Холлисе Бэнксе. Он не только хорошо может пускать пыль в глаза, но и заставлять других делать за себя работу, сохраняя свои руки чистыми.

Ренни нахмурилась. Она была согласна с оценкой Джаррета, но удивилась, услышав такое от него.

— Что ты хочешь сказать? — спросила она. — В обоих случаях, когда ты встречался с Холлисом, ты его явно переиграл.

Джаррет встал из-за стола и подошел к плите. Он помешал свою овсянку. Она уже разбухла.

— Ты права, — сказал он. — Я встречался с ним только дважды. В третий раз я встретился с его друзьями.

Он ложкой переложил овсянку в деревянную чашку и добавил сахара.

— Я не видел смысла говорить тебе об этом раньше, — сказал он, вернувшись к столу. — Но сейчас нет причин молчать. В последний день моего пребывания в Нью-Йорке, когда я ждал на платформе поезд, ко мне подошли друзья Холлиса. Я запомнил их лица на бракосочетании.

— Джаррет! — Ренни чуть не пролила на себя кофе. — Почему же ты не…

Он поднял руку, заставив ее замолчать.

— Все произошло очень быстро. Я был не в состоянии бороться с ними. Ди Келли, помнишь? Один из них — не помню, кто именно, — ударил меня ногой прямо в плечо. Потом я получил удар в пах. Думаю, это сделал блондин. Я знаю, что он забрал банковский чек, который выписал мне Джей Мак. Он также забрал вознаграждение за Ди Келли.

Плечи Ренни слегка поникли.

— О Боже! — Она закрыла глаза. Ей пришлось поставить чашку на узкий подоконник, чтобы не расплескать. Руки дрожали, Она посмотрела на Джаррета.

— Блондина зовут Ричард Дании. Он старый друг Холлиса. Скорее всего, остальные — это Тэдди и Уоррен Бичер. Тэдди видел, как я целовала тебя у станции на Джонс-стрит. Он был в собравшейся толпе. Вот почему мне захотелось так быстро удрать от тебя. Должно быть, Тэдди отправился с рассказом прямо к Холлису — это на него очень похоже, — но мне никто даже словом не обмолвился.

— Я и не предполагал ничего подобного.

Он остановился, внимательно разглядывая ее бледное, искаженное лицо.

— Ты думаешь, я обвиняю тебя в том, что со мной случилось, Ренни?

— Нет, но было бы легче, если б ты обвинял.

Все последнее время она наблюдала, как он борется со своей рукой, возлагая вину за это на Ди Келли и самого себя, который не позаботился о собственном здоровье. Все было очень просто. На самом деле виноваты были друзья Холлиса и в конечном счете Холлис. Она чувствовала, что и сама несет свою долю ответственности. Если бы она не поцеловала его при свидетелях, прямо там, на Джонс-стрит, в присутствии Тэдди и десятка прохожих, Джаррет Салливан до сих пор мог бы нормально пользоваться своей правой рукой.

— Знаешь, я думаю о том, какие деньги из тех, что ты не проиграл в карты, были потрачены на выпивку и…

— И женщин, — сказал он усмехаясь. — Не забывай о женщинах.

— Это не смешно! — огрызнулась она. — Черт тебя возьми! Ты знаешь, что это не смешно.

— Здесь также ни в коей мере нет твоей вины, — рассудительно сказал Джаррет. — Если хочешь знать правду, я действительно некоторое время винил тебя. В этом не было никакого смысла, и постепенно я перестал так думать. Допускаю, что я не очень обрадовался, увидев тебя в Эхо-Фолз, но на то было множество других причин. Мне не требовалось твое присутствие, чтобы вспомнить о том, что сделал Холлис. Для этого мне достаточно было лишь уронить стакан с виски или пистолет. Я пытался жить с этим с того самого момента как покинул Нью-Йорк. Но когда я тебя увидел, Ренни, то понял, что вообще раньше не жил, по крайней мере долгое время — дольше, чем мог себе представить. Возможно, с того момента как убили моих родителей.