Читать книгу - "Невинный обман - Джорджетт Хейер"

– Я пришел для того, чтобы поведать вам о весьма неприятном положении, в котором оказалась мисс Броти, – флегматичным тоном произнес Фредди.

Шевалье шел к окну, но, заслышав имя девушки, резко развернулся на каблуках.

– Вы сказали, мисс Броти попала в беду? – спросил он.

– Да, – кивнул головой мистер Станден. – Она сбежала из дома, в котором остановилась в Лондоне. Конечно, это предосудительно, но винить ее не поворачивается язык. Никогда не видел, чтобы на долю одного человека выпадало столько неприятностей. – Немного подумав, Фредди добавил: – К тому же это весьма захудалый район города. Я бы на ее месте тоже не захотел там жить.

– Ради бога! – нетерпеливо воскликнул шевалье. – Что с ней случилось? Где она?

– Я оставил девушку у моей сестры, – ответил Фредди. – Она приехала искать помощи у Китти.

– У Китти золотое сердце! Она ей обязательно поможет! – просияв, воскликнул француз.

– Помогла бы, да только ее там нет, – безучастным тоном сказал Фредди.

– А где же она?

– Уехала к моему двоюродному деду. Бедная девочка не знает, что ей предпринять, и я, признаться, тоже. Я решил, что будет лучше, если приду и все расскажу вам. Мисс Броти никак нельзя оставаться на Беркли-сквер. Первым местом, с которого ее мать начнет поиски своей дочери, будет дом моей сестры.

– Но скажите, прошу вас, связано ли это с тем, mon Dieu^[83], что мадам узнала о моем… самозванстве?

– Это не имеет ни малейшего отношения к происходящему. Вы знакомы с сэром Генри Госфордом? Так вот, сей джентльмен сделал мисс Броти предложение.

– Этот старый паяц? – с презрением промолвил шевалье д’Эвроне. – Я знаю ход мыслей мадам Броти, но Оливия лишь посмеется над этим vieillard^[84].

– Когда я увидел мисс Броти, ей было явно не до смеха. Девушка заявила, что мать убьет ее, если она не примет предложение старика. Не думаю, будто эта женщина действительно претворит в жизнь свою угрозу, но, полагаю, мне нет нужды объяснять вам, что мисс Броти попала в весьма затруднительное положение. Она вся дрожит при мысли о предстоящем.

– Ах, la pauvre!^[85] Но эта dragon de femme^[86] не сможет принудить этого ангела пойти к алтарю, что бы там она ни говорила. Она будет брюзжать и ругаться, однако не посмеет причинить вред собственной дочери. Этот сэр Генри будет забыт… Я, быть может, тоже буду забыт… Настанет день, и появится un brave homme^[87], и она найдет с ним свое счастье. Как подумаю о таком, сердце разрывается, но я должен желать этого ради Оливии, должен свыкнуться с такой мыслью.

– Вам вовсе не стоит с этим свыкаться, – бесстрастным тоном ответил Фредди. – Подобному не бывать.

– Она не даст согласия на брак с этим radoteir^[88].

– Это действительно маловероятно, но, мне кажется, Оливия вполне может принять предложение моего кузена Джека, – без тени сентиментальности в голосе изрек Фредди.

– Нет! – побледнев, воскликнул шевалье. – Вы не должны говорить ничего подобного!

– Отнюдь. Дело житейское. Мать так ее запугала, что мисс Броти не желает возвращаться под ее опеку. Вы уезжаете во Францию, и что ей еще остается делать? Не скрою, Джек станет обращаться с ней весьма учтиво, девушка ни в чем не будет нуждаться, по крайней мере до тех пор, пока она останется под его защитой. Беда в том, что все его увлечения никогда не длились слишком долго. Я не говорю, что после всего Джек выгонит ее на улицу без шиллинга за душой. Отнюдь. Так поступают законченные мерзавцы, к которым мой кузен не имеет никакого отношения.

– Довольно! – хриплым голосом произнес француз, падая на стоящий у стола стул и обхватывая голову руками. – Каждое ваше слово подобно пытке. Ах, зачем только я повстречался Оливии на ее жизненной стезе? Я навлек на девушку несчастье!

– Вовсе не вижу в вашей встрече ничего столь ужасного, – возразил Фредди. – Наоборот. Вы можете ее спасти.

Пальцы шевалье, погрузившиеся в блестящие каштановые локоны, быстро разрушили прекрасный образчик парикмахерского искусства «а-ля Брут», введенный в моду мистером Брумелем. Фредди наблюдал за происходящим с болезненным недовольством, так как счел подобное поведение глупым и лишенным малейшего практического смысла.

– Вы не понимаете! – воскликнул шевалье. – Я бы отдал все, положил на алтарь мою жизнь, но я беспомощен! И ничем не могу ей помочь. Я совершенно беспомощен! Можно сказать, bout de mon Latin^[89].

– Ну, я ничего подобного не сказал бы, хотя бы потому, что не слишком силен во французском языке и не понимаю, что это значит. Вот мой папа… тот бы понял. В свое время ему довелось много попутешествовать по континентальной Европе. Он разговаривает на французском и итальянском. Этот Бонапарт положил край всему, и в мое время молодые люди за границу уже не ездили. Не то чтобы я сожалею. Никогда не думал, что мне это особо понравилось бы, по правде говоря…

Шевалье уставился на него совершенно дикими глазами.

– О чем вы? – спросил он. – Это абсолютно hors de propos!^[90] Вы принесли мне убийственную весть и толкуете о путешествиях по Европе. Это en effet^[91] исключительно по-английски.

– А как же может быть иначе? Я ведь англичанин, – вполне разумно парировал мистер Станден.

Шевалье вновь обхватил голову руками и с горьким смехом промолвил:

– Вы абсолютно бесчувственны!

– Возможно, и так, но я не стал бы сидеть и трепать прическу руками, если бы мне сообщили об опасности, грозящей Китти, – возразил Фредди. – От такого поведения нет ни малейшего толка.

Француз поднял голову и воздел руки к небу.

– Но как вы не можете уразуметь, что я просто не в силах ей помочь? – сказал он. – Эта женщина ни за что и никогда не позволит мне жениться на Оливии! Неужели вы думаете, что я не хочу всем сердцем назвать ее своей суженой, увезти во Францию, подальше от матери, Госфорда и этого плута, вашего кузена?

– Ну, и какого черта вы этого не делаете? – уже сам перейдя на повышенные тона, воскликнул Фредди. – Никогда прежде не видел человека, который столь красиво умеет говорить, но ничего не предпринимает.