Читать книгу - "Тление - Лорел Гамильтон"

— Погодите, каким образом моя человеческая сущность меняет способности Жан-Клода? Я же его слуга-человек, а значит, я делаю его сильнее.

— Ты украла его силы так же, как украла силы нашей королевы, — ответила Родина. Она не пыталась вырваться из хватки Ру. Они оба застыли где-то между комфортом и опасностью. Я очень постаралась не зацикливаться на этой мысли, потому что, судя по всему, не могла толком скрывать от них то, что я думаю.

— Мы — твои Невесты, мы должны знать, что ты думаешь и чувствуешь, дабы лучше служить тебе, — произнес Ру.

— Не думаю, что Родина сейчас с тобой солидарна, — ответила я.

— Будь ты злой королевой, которую мы узрели, я бы служила тебе вечно, — сказал Родина и посмотрела на Жан-Клода. — Ты должен был стать королем для всех нас, но ты так боишься быть тем, кто тебя пугает, что позволяешь ей, своей человеческой слуге, взять на себя бремя и награду, которые по праву принадлежат тебе.

— Я забрал себе награду, я — король.

— Я не согласен со всем, что говорит Родина, однако общий посыл, боюсь, верен, — вмешался Джейк.

— Это ты о чем? — не поняла я.

— Да, Джейк, просвети-ка нас, — добавил Жан-Клод. Нечестивая Истина отвели его назад так, чтобы встать между ним и остальными.

— У тебя сейчас должно быть больше сил. Лишь клятва на крови от других мастеров уже должна была вознести тебя до уровня бога, и, хотя твои силы обольщения и секса заметно возросли, всех прочих, коих мы ждали от тебя, это не коснулось.

— Разве я не сказал тебе, что все, что я могу предложить, это магия секса, а она бесполезна против Деймоса и других соперников?

— Так и было, а после Анита и ее друг начали планировать убийство Деймоса, которое не включало твоих сил.

— Ты едва ли не громче всех убеждал меня принять клятвы верности от вампиров, чтобы собрать воедино силы всех мастеров Америки, — Жан-Клод хлопнул себя по груди достаточно сильно, чтобы это прозвучало так, будто его кто-то ударил.

— Я не предполагал, что ты станешь чем-то иным, нежели старые члены Совета — богом среди вампиров. Если бы я мог знать, что ты наберешь столько силы и власти над сверхъестественными в этой стране, не владея при этом способностью защитить себя от потенциальных соперников, я бы предложил нечто иное.

— Если будет еще не слишком поздно, мы соберем Американский Совет, и я разделю силу между его членами, — сказал Жан-Клод. — В таком случае, если убьют одного из нас, остальные могут сплотиться для защиты страны от по-настоящему древних сил, не способных действовать в рамках современных реалий.

Послышались возгласы протеста, так что я вмешалась:

— Когда это ты так решил?

— Этой ночью, когда осознал, что, вероятно, Совет существовал как раз для того, чтобы предотвращать подобное. Чтобы смерть одного вампира не стала крахом для всех остальных.

— Не поэтому у нас был Совет, — возразил ему Джейк. — Матерь Всей Тьмы и представить себе не могла, что проиграет кому-то. Совет был создан во имя любви. Она не могла позволить Отцу Дня править наравне с ней, однако она дорожила им, поэтому наделила его властью в Совете. С ними он был наравне, а может, и выше, но наивысшей была она.

— Я в курсе, что Отец Дня был когда-то членом Совета, однако обстоятельств я не знал, — заметил Жан-Клод.

— Ты лжешь, волк. Наша темная королева никогда не заботилась об Отце Дня с таким рвением, — встряла Родина.

— Не веришь мне — спроси других Арлекинов, некоторые из них намного старше меня. Я знаю о восхождении Совета лишь со слов своего мастера, сам я этого не видел, — ответил Джейк.

— Наша темная мать и сияющий отец были практически богами, пока между ними не начались распри, однако я не бог, — сказал Жан-Клод. — Я даже не полубог, как Деймос. Какой бы силой ни владела наша матерь, эта сила мне не передалась.

— Сила должна была перейти к ней, — ответила Родина, указывая на меня.

— Должна была, — согласился Джейк.

— Я хороша, но не божественна, — возразила я.

— Не бог нам нужен, а сильный правитель, однако вы оба испытываете сложные чувства по поводу власти. Владеть ею, использовать ее — все это дается вам с трудом.

— Они боятся, что власть обратит их во зло, — произнесла Родина таким тоном, словно это был ужасный недостаток.

— Если у них с этим сложности, то у меня тем более, — заметил Ричард.

— Да, Ульфрик, у тебя больше всего проблем. Мы не понимали, как сильно твои внутренние конфликты подкосили всех, пока Натэниэл не стал мастером триумвирата Аниты и Дамиана.

— Я даже не знал, что могу нести такую ответственность. Я ведь просто леопард ее зова. Я не обладал парапсихическими способностями, когда был человеком. Все еще не понимаю, как умудрился оказаться во главе этой силы, — сказал Натэниэл.

— В тебе не было внутреннего конфликта. Ты не желал силы, однако ты хотел, чтобы ваш триумвират работал. Ты дал понять, что нуждаешься в Дамиане — Аните и другим, — что чувствуешь его нужду.

— Да, но я думал, что Анита это исправит, она ведь была нашим мастером.

— Анита ненавидит лишать других права выбора. Они с Никки влюблены друг в друга, однако она чувствует себя виноватой за то, что прокатила его, даже если это было ради всеобщего спасения. Вот почему она не прокатила Родину и Ру настолько глубоко, насколько это вышло с Никки.

— Ее стремает, что я не могу сказать ей «нет», — заметил Никки.

— Я могу — теперь, — сказал Дамиан.

— Ты можешь сказать «нет» Аните, но не можешь сказать этого Натэниэлу? — уточнил Джейк.

Дамиан начал было говорить, что может, но вдруг призадумался.

— Я не хочу говорить ему «нет».

— Я не понимал, что происходит, до тех пор, пока не стало слишком поздно, потому что я не должен был владеть вампирскими трюками и прочей магией, — сказал Натэниэл.

— Если бы ты не взял на себя контроль вашего триумвирата, вы все бы погибли в Ирландии. Ваша объединенная сила позволила Аните обратить Родриго и его брата с сестрой в Невест одним лишь взглядом, она же позволила ей поднять армию призраков, чтобы одолеть ваших врагов.

— Хочешь сказать, если бы я по-прежнему мялась и боялась заняться своим триумвиратом, а Натэниэл не влез бы случайно, то… — я замолчала, потому что мне не хотелось этого говорить.

— Именно это я и хочу сказать,