Читать книгу - "Позволь ей уйти - Юлия Монакова"

И сюрприз, и сам праздник в итоге удались на все сто. Вечер получился добрым, светлым и действительно семейным. Да они все и были друг для друга семьёй — одной большой, дружной, замечательной, самой настоящей семьёй…

Павел с грустью отметил, что Татьяна Васильевна сильно сдала и постарела. От нахлынувших чувств, от поздравлений, цветов и подарков, песен и танцев, которые посвящали ей дети — её дети, маленькие и большие — она то и дело принималась растроганно плакать.

На смену Высоцкой должна была прийти новая директриса — сама бывшая воспитанница детского дома. Она сидела сейчас за столом рядом с Татьяной Васильевной, подбадривала её и клятвенно заверяла, что будет заботиться обо всём так же преданно и искренне, как и её предшественница, а та лишь кивала и утирала слёзы платочком.

Милка казалась непривычно тихой, непохожей на саму себя. С собранными на затылке волосами, без косметики и в простой неброской одежде она выглядела пятнадцатилетней девчонкой. Почти не пила, не выкрутасничала, не отчебучивала никаких номеров в своём стиле, не скандалила. Когда старые знакомые забрасывали Павла вопросами про балет, Мила даже не вставляла привычные ехидные замечания по ходу беседы.

Павел с трудом отбивался от настойчивых просьб усесться в шпагат “вот прямо здесь и сейчас”, мотивируя тем, что в джинсах это неудобно, и затверженно отвечал на одни и те же вопросы: про геев в балете, про “колготки”, про отсутствие трусов у мужчин-танцовщиков.

— А вот в интернете так много фотографий и картинок ног балерин, — с жаром говорил ему кто-то из бывших одноклассников. — Там две ступни рядом — одна в пуанте, а другая полностью изуродована, смотреть страшно — синяки, шишки, кровяные мозоли… Это у вас только после спектаклей так или постоянно?

— У мужчин с этим попроще, потому что мы не танцуем в пуантах, — терпеливо объяснял Павел. — Мы танцуем исключительно в балетках.

— В них ноги не разбиваются?

— Разбиваются, но не до такой степени, как у женщин. У тех всё действительно по-страшному, я им очень сочувствую.

— Даже здесь мужикам больше повезло, а бабы мучаются, — со вздохом подала наконец голос Мила.

— У тебя всё нормально? — негромко спросил он, когда от него все отстали. — Ты какая-то кислая весь вечер. Даже почти не ешь и не пьёшь.

— Нормально, — коротко отозвалась она. — Просто тошнит немного и голова кружится.

Его осенила внезапная догадка.

— Ты не беременна, случайно?

Мила в непритворном ужасе округлила глаза.

— Совсем спятил?

— А что я такого сказал? В браке иногда рождаются дети… — насмешливо заметил он.

— Нет, я не беременна, — резковато отозвалась Милка. — Только этого мне сейчас ещё и не хватало…

— Ребят, что же вы сидите и скучаете со мной, престарелой тёткой? — вмешалась вдруг Татьяна Васильевна. — Вон как все веселятся… Паша, почему ты не приглашаешь Милу на танец?

— Она плохо себя чувствует, Татьяна Васильевна, — отозвался Павел. — У неё же с вестибуляркой проблемы с детства, вы в курсе. Так что танцевать ей… противопоказано.

— Что за чушь, — Мила дерзко вскинула подбородок. — Я в полном порядке. И правда, Паша, почему же ты не приглашаешь меня на танец?

Некоторое время он сканировал изучающим взором её лицо — что-то она ещё задумала? Мила смело встретила его взгляд.

— Ну что ж, — сказал он, принимая вызов. — Пойдём потанцуем.