Читать книгу - "Серебряная богиня - Джудит Крэнц"

* * *

— Что же мне делать, — растерянно спросила Дэзи, — ты только скажи, что мне делать?

— Вот так-то лучше. Давно пора посоветоваться с подругой, — одобрительно проговорила Кики.

— Какой смысл обращаться к тебе? — задумчиво произнесла Дэзи. — Ты так счастлива и взволнованна, что не способна соображать. Ты на все смотришь сквозь призму своей влюбленности, а ведь известно, что ничто на свете так не искажает действительность. Все твои способности воспринимать окружающее и рассуждать здраво парализованы.

— С момента своего возвращения из Венеции… — принялась рассуждать вслух Кики, — сейчас у нас ноябрь, значит, уже два месяца, как ты сама на себя не похожа. Моя способность к восприятию, как видишь, не притупилась, хотя ты и перестала расспрашивать меня про Люка. Ты постоянно жалеешь себя, сама себя изводишь, ты все время недовольна собой и как последняя дура сохнешь по Норту. Почему ты со мной не посоветовалась перед тем, как заводить роман с мужчиной, с которым вместе работаешь?

— Телефон не работал — была забастовка, — напомнила Дэзи.

— Ах да! Ну и как далеко зашли теперь ваши отношения, если мне будет позволено так назвать столь священный предмет?

— Они — переменчивые, — ответила Дэзи.

— Переменчивые? Ты хочешь сказать, что у вас не все гладко и появились какие-то зловещие признаки?

— О господи, Кики, ты опять меня не поняла. Переменчивые — это как ветер: то он дует с запада, а то с востока; переменчивые — это как туман: он то опускается, то рассеивается, то налетает вновь; переменчивые как… ну, я не знаю, с чем еще сравнить, просто быстро меняющиеся.

Кики внимательно разглядывала Дэзи. Она похудела, подумала Кики, что ей совсем не требовалось, и у нее испортился характер. Нельзя сказать, чтобы она превратилась в законченную стерву, но нервы у нее слишком напряжены. К тому же, по мнению Кики, она слишком много времени проводит, прогуливая Тезея и совершая с ним пробежки по окрестностям, и совсем мало видится с Нортом.

— Не могла бы ты выражаться яснее? — спросила Кики, откупорив новый пузырек с красным лаком.

— Трудно свести все к чему-либо одному. Когда мы вернулись, я понимала, что все должно измениться. В конце концов, в Венеции мы попали в совершенно особые условия. Не думаю, что Норт прежде имел столько свободного времени в своей жизни. Ну и, разумеется, я была права, все отступило на второй план, и мы должны были работать вдвое интенсивнее обычного, чтобы наверстать потерянную неделю, но я понимала, что я сама — часть всего этого, что без меня, черт побери, они не справятся. Работая с ним, я прекрасно себя чувствовала. Перед другими он гонял меня точно так же, как прежде, и я не возражала, мне вовсе не надо было, чтобы Ник, Винго и все остальные трепались про нас, а когда мы оставались с ним вдвоем, он был весел, хотел меня и, могу поклясться, любил.

— Но… — поторопила ее Кики.

— Но что-то ушло безвозвратно.

— Я не могу понять, где и в чем тут переменчивость?

— Есть нечто такое в том, как он любит меня, нечто непрочное, неуловимое, какое-то ощущение подвешенности, неполноты, чего-то зыбкого, временного.

— Это только с его стороны или с твоей тоже? — спросила проницательная Кики.

Дэзи задумалась над этим вопросом, который раньше не приходил ей в голову.

— Теперь, когда ты об этом спросила, мне кажется, что это происходит с нами обоими, — медленно, с удивлением в голосе проговорила она.

— Тогда тебе действительно не на что жаловаться. Впрочем, нет, я беру свои слова назад, ты имеешь право жаловаться. Если ты не можешь поплакаться мне, то какая же я тебе подруга после этого? Так что давай, плачься дальше.

Дэзи любящим взглядом окинула Кики и только сейчас заметила, что подруга ее выглядит весьма необычно. Вечно взъерошенная копна волос была сегодня тщательно расчесана и уложена, и даже челка весьма аккуратно свешивалась на лоб. Ее глаза, лишенные туши, которую она по обыкновению щедро накладывала на ресницы, казались намного меньше. Кики вообще оказалась очень мало накрашена, а губная помада подобрана в тон лаку для ногтей. Во внешности подруги почти не осталось ничего цыганского, и, сидя перед Дэзи в одном белье и поджидая, пока высохнет лак на ногтях, она выглядела немного грустной и непривычно тихой. Кстати, с каких это пор Кики стала носить короткую комбинацию и лифчик?

— Продолжай. Я буду расстроена, если ты мне все не расскажешь прямо сейчас.

— У меня такое предчувствие…

— Продолжай, Дэзи, я прекрасно разбираюсь в предчувствиях.

— Понимаешь, я все время думаю о том, что было бы, если бы не было тогда этой забастовки, то есть произошло бы что-нибудь между нами? Может быть, все это только воля случая? Мы ведь никогда даже не флиртовали друг с другом прежде, а я проработала у Норта целых четыре года. Если бы что-то между нами было до Венеции, я почувствовала бы это, ведь так? Может быть, в этом все дело?

— Это не жалоба и даже не предчувствие, это просто словоблудие, вот что это такое. Ведь все случилось и продолжается до сих пор. Если бы он оказался в Венеции во время забастовки с кем-либо еще, кто ему безразличен, то ничего бы и не было, ты согласна?

— Надеюсь на это. Но, с другой стороны, там в Венеции была такая волшебная атмосфера, что любая на моем месте могла бы ему приглянуться.

— Дэзи! Прекрати сию же минуту! — выкрикнула рассерженная Кики. Общаясь с подругой столько лет, она до сих пор не могла представить себе кого-либо, кто, будучи такой же красивой, как Дэзи Валенская, был бы о себе столь низкого мнения.

— Ты права, я опять взялась за старое, вот дерьмо! Но есть еще одно, что я никак не могу выкинуть из головы. Это случилось уже здесь, после возвращения. Мы были на квартире у Норта, только что кончили заниматься любовью, и мне очень хотелось, чтобы он обнял меня, приласкал, подержал немного в объятиях после всего, а он проворно отодвинулся от меня и заявил этим своим отстраненным, небрежным тоном, нет, не скучающим… ну, может быть, только чуть-чуть: «Дэзи, ты меня забавляешь».

— Вот задница!

— Я тогда подумала как раз то же самое! Я не хочу больше с ним встречаться иначе как на работе.

Девушки встретились взглядами, хорошо понимая друг друга.

— А что он сказал потом? — горячо поинтересовалась Кики.

— Ничего… я плохо себя почувствовала, встала, оделась и поехала прямо сюда, домой.

— Почему ты мне ничего не рассказала прямо тогда?

— Поначалу мне казалось, что я преувеличиваю, что это такие мелочи, к которым надо относиться с юмором и не слишком обращать на них внимание, — грустно сказала Дэзи.

— Эх, именно такие мелочи и заслуживают самого пристального внимания, поскольку они точнее всего характеризуют истинное положение вещей и дают самое верное представление о том, что собой представляет мужчина, — заявила Кики, от волнения смазав лак на ногтях. — Как можно не обращать внимания на то, что на тебя смотрят как на развлечение? Кто ты ему — девушка из гарема или кукла, чтобы, не успев кончить, тут же начать мурлыкать ему веселые песенки? Неудивительно, что Норт уже дважды разведен. Этот сукин сын не имеет представления о том, как надо обращаться с женщинами.