Читать книгу - "Подружка №44 - Марк Барроклифф"

Моясь, я вспомнил последний разговор с Полой уже после того, как мы перестали трахаться. Я спросил, за что она так ненавидит Фарли. Как мне всегда казалось, ничего особенного их не связывало, а судя по найденному в его компьютере списку, они были близки.

– Он заразил меня герпесом, – сказала она и, поймав мой тревожный взгляд, торопливо добавила: – Не бойся, сейчас у меня обострений нет.

– Ну и слава богу, – ни к кому не обращаясь, повторил я, драя мочалкой спину.

Выйдя из душа, снова позвонил Элис. На сей раз у нее сработал автоответчик. Следовательно, Элис ушла на работу, а Джерард, вероятно, едет домой. Я взглянул на часы: половина девятого. Набрал рабочий номер Элис, но ее еще не было. Оставить сообщение на автоответчике секретарши я не мог, поскольку не знал, что сказать.

«Просто хотел спросить, спала ли ты с моим лучшим другом» – текст, для автоответчика малопригодный. Такие вопросы надлежит писать губной помадой на зеркале или царапать на клочке бумаги, прикнопленном к входной двери. Прослушивать их в записи, за утренней газетой и кофе с рогаликом, не годится.

Как я уже говорил, из чувства мести я, разумеется, хотел насолить Джерарду, но в глубине души желал кончить дело миром. Все-таки он единственный из моих друзей, с кем я общаюсь регулярно. Фарли уже нет, любимой девушки, чтобы согревала меня долгими зимними ночами, – тоже; за вычетом собутыльников так никого и не остается. Сохранить дружбу с Джерардом было важно и для души, и из практических соображений.

Я заварил чай и прошелся по кухне, обращаясь к собаке, будто к младшему по званию на военном совете:

– Дать ли врагу шанс достойной капитуляции, мой четвероногий лейтенант, или никакой пощады?

В этот момент щелкнул замок, и в прихожую ввалился Джерард. Первым делом он включил автоответчик и прослушал сообщение своей мамы. Та говорила, чтобы он пришел на какое-то собрание «Друзей Израиля», но, по-моему, старалась зря. Пока Джерард жил с родителями, мама с завидным постоянством опустошала его копилку и посылала награбленное в израильские больницы. Поэтому, хоть Джерард и еврей, Израиль для него не вновь обретенная земля предков, а утраченные радости детства – некупленная роликовая доска, например. Благодарственные письма, похоже, были для него слабым утешением.

Я подождал, пока он зайдет в кухню, и ничего не сказал, когда он вздрогнул при виде меня, будто заметил на своей кровати чужую кошку.

– Ты не на работе? – буркнул он, включая чайник.

– Нам с тобой надо поговорить об Элис, – сказал я, демонстрируя виртуозное умение утверждать очевидные вещи. Объяснять, что вопрос о работе отныне и навеки снят с повестки дня, я не стал.

– Не о чем тут говорить, – возразил он, демонстрируя виртуозное умение игнорировать неприятные истины.

– Ты спал с ней?

– Да, я с ней спал.

Голос выдал его. В своем стремлении всегда говорить правду и ничего, кроме правды, Джерард частенько себе вредит.

– Но больше ничего не было?

– Могло и быть.

Вот именно. Когда Джерард говорит «могло и быть», то потом обычно добавляет: «если бы да кабы». Он необыкновенно взрослый. И я понял, что ничего страшного не произошло.

– Ты с ней не спал.

Он пожал плечами.

– Все равно я узнаю, как только с ней поговорю.

Джерард оскалился, вытянул губы трубочкой, замахнулся на меня обеими руками. На его лице застыла свирепая гримаса, будто он трубил атаку в невидимый горн.

– Я просил тебя ей не звонить, – воинственно заявил он.

– А я просил тебя пойти на хрен.

– Правильно, – кивнул Джерард. – Проиграл, а теперь хамишь.

– Кто проиграл? Я проиграл? Молчи лучше.

– На твоем месте я пригрозил бы мне физической расправой, – скрестив руки на груди, сказал Джерард.

– Ага, струсил, – кивнул я и вскинул руку, будто для удара.

Это разрядило напряжение, и мы оба рассмеялись. А потом зазвонил телефон.

Я был на добрых три метра ближе, но пришлось сначала для верности толкнуть Джерарда в грудь и свалить на пол.

– Частные детективы Чешир и Росс, – отчеканил я в трубку таким тоном, будто ничто на свете меня не волнует.

– Привет, милый, это я, – сказал голос Элис. – Милый, – повторила она. – Милый.

– Привет, Элис, вот так сюрприз.

В кухне орал, якобы от боли, Джерард. Я хотел расспросить Элис о проведенной с ним ночи, но понимал, что умнее будет ни о чем не спрашивать, а подождать, пока скажет сама. Нет ничего хуже ревнивого мужчины – по крайней мере, для психически здоровой женщины.

– Просто хотела услышать твой голос, убедиться, что все в порядке. Насчет денег новость потрясающая.

Я сообщил ей, что уже оставил задаток за «Ягуар» и в пятницу оформлю покупку.

– Кажется, ты мне что-то сломал, – ревел Джерард. Я немедленно представил себе, как сталкиваю его с самого высокого трамплина.

– Ух ты, здорово, – обрадовалась Элис. – Можем поехать куда-нибудь на выходные.

– Море ждет, дорогая.

– Так у тебя все хорошо?

– А что мне сделается?

Я до сих пор чувствовал во рту слабый привкус мыла, но это могло быть и после душа. Почему она так беспокоится, в порядке ли я? Я ведь на здоровье не жаловался?

– А Джерард не объявлялся?

Я сказал, что он дома.

– Ты знаешь, он ночевал у меня?

– Да, – ответил я, постаравшись, чтобы это прозвучало как – «ну и что?», хотя подумал совсем другое.

– Ничего не было, – продолжала она. Я подпрыгнул.

– У меня действительно что-то сломано.

Не знай я Джерарда, решил бы, что он плачет.

– Элис, ты вольна проводить свое свободное время как угодно, – заявил я, радуясь, что не придется брать с Джерарда слово никогда больше с нею не видеться. Я умирал от нетерпения узнать, почему он остался, но знал, как важно казаться сдержанным и хладнокровным по сравнению с ним. Между прочим, это вовсе не трудно, ибо по сравнению с Джерардом Сталин просто ангел с крылышками.

– Замечательно, – сказала Элис. – Так, значит, увидимся в субботу?

Я сказал «да», и мы решили поехать к морю.

– Как приятно, что ты не передумал насчет нас.

– Я никогда не передумаю.

– На помощь, у меня перелом! – вопил из кухни Джерард. – У ме… Пшел вон!

Видимо, это пес облизывал ему лицо.

– Мне надо идти, помочь Джерарду на кухне.