Читать книгу - "Леди удача - Патриция Гэфни"

– Да неужели? Что именно ты имеешь в виду?

Такого длинного разговора между ними не было вот уже много дней. Риордан старался говорить как можно мягче и сидел, откинувшись в кресле, чтобы показать ей, что бояться нечего.

– Что я имею в виду? Например, чиновников, берущих взятки, не знающих толку в делах и думающих только о том, как набить свой карман. Несправедливый суд, непомерные налоги. Аристократию, живущую в праздной роскоши, продажное духовенство. Они жирели, пока крестьяне надрывались, платили подати и церковную десятину, поставляли рекрутов и умирали с голоду. Дворянство пользовалось привилегиями, ничем их не заслужив, а Генеральные штаты[50]не собирались с 1614 года.

Кассандра перевела дух.

– Я могу продолжить.

Как она была прекрасна – такая прямая и стройная в стареньком шелковом халатике, из-под которого выглядывал краешек белой ночной сорочки. Распущенные волосы темным облаком окутывали плечи. Риордану вдруг пришло в голову, что у нее, должно быть, замерзли ноги. Как хотелось бы их согреть!

– Значит, ты ни капельки не сочувствуешь аристократам, которых выгнали из дома и лишили средств к существованию? Говорят, что граф де Вьевиль чистит сапоги на площади д'Эрланже, а графиня де Вирье штопает носки на Новом мосту, как простая уличная торговка.

– Пусть благодарят политических эмигрантов за все свои несчастья! Именно эмигранты навлекли преследования на тех, кто остался. Они настоящие предатели: призывают иностранцев развязать войну против своей родной страны!

Риордан удивленно поднял брови.

– Но разве козлы отпущения заслуживают смерти? Их каждый день везут в телегах на гильотину по улице Сент-Оноре!

– Колин говорит, что это не правильно – видеть в революции одну лишь гильотину. Это пристрастный и односторонний подход.

Лицо Риордана потемнело.

– Колин так говорит? А оправдывать простую резню, кровавую баню – это достаточно широкий подход?

– Что ты хочешь сказать?

Она еще плотнее завернулась в халат.

– В первых числах этого месяца, Касс, толпа – все эти твои безобидные обойщики и мыловары – убила тысячу сто человек: мужчин, женщин и детей. Все сточные канавы были завалены изувеченными трупами, и никто не пытался остановить бойню, которая началась с нападения на нескольких священников, а закончилась убийством всех обитателей парижских тюрем. Кстати, только четыреста из них были политическими заключенными, все остальные – обыкновенные уголовники. Их вытаскивали из камер и хладнокровно убивали.

Кассандра съежилась, вся дрожа.

– Я тебе не верю! Это невозможно. Колин говорит…

– Да плевать на то, что Колин говорит!

Риордан со стуком опустил ноги на пол и вскочил со стула.

– Лучше спроси у Колина, как погибла госпожа де Ламбаль. Вся ее вина состояла в том, что она была домоправительницей королевы. Ее зарезали на углу улицы Балле. Ей отрезали голову ножом, вырвали сердце и половые органы. Один пламенный революционер насадил ее голову на пику, другой нацепил сердце на саблю, а третий сделал себе усы из ее лобковых волос.

Кассандра отвернулась, но Риордан уже не мог остановиться.

– Потом четыре человека впряглись в обезглавленное тело с четырех концов, как в колесницу, и вся процессия направилась в Темпль, чтобы показать отрезанную голову королеве.

– Замолчи, замолчи!

Она зажала руками уши и закрыла глаза, стараясь усилием воли прогнать жуткое видение, вызванное его рассказом. Внезапно он оказался у нее за спиной, Кассандра почувствовала его ласковое прикосновение, и долгая судорога пробежала по всему ее телу. Прошло несколько минут. Совладав наконец с дыханием и стараясь, чтобы голос звучал ровно, она сказала:

– Убери, пожалуйста, руки.

Его пальцы крепче вцепились ей в плечи. Риордан судорожно перевел дух.

– Прости, Касс, но я больше так не могу.

Она напряглась всем телом, по-прежнему глядя на пустую стену прямо перед собой.

– Тогда дай мне уйти.

– Не могу. Хотел бы, но не могу.

Еще один бесконечный миг прошел в молчании. Потом его руки разжались.

Кассандре казалось, что даже ему слышно, как стучит сердце у нее в груди. Одной негнущейся рукой она, как слепая, нащупала стену и, держась за нее, пересекла пространство между Риорданом и дверью. Ее босых ног не слышно было, пока они ступали по полу коридора, потом по лестнице.

Риордан взял с сервировочного столика графин бренди и налил немного в маленькую рюмку. Первый глоток отозвался взрывом горечи у него во рту, зато второй показался чистым медом. «Как быстро тело привыкает к ядам, – философски отметил он про себя. – Может, стоит напиться?» Эту мысль он спокойно и хладнокровно обдумал со всех сторон, но ни к какому определенному выводу так и не пришел. Ему было все равно. В конце концов, поставив на столик недопитую рюмку, он вышел из библиотеки и поднялся наверх следом за своей женой.