Читать книгу - "Реквием по любви - Людмила Сладкова"

— Думаешь, я не жалею об этом? — Алексей тоже сдерживаться перестал. Двинулся на брата. Сердце Сони испуганно сжалось. Предчувствуя беду, она вскочила на ноги, и стремительно спустилась вниз, готовая в любую секунду разнять их.

— Бл*дь, да я каждую секунду себя проклинаю! За то, что переживал потерю родителей, отгородившись от тебя. За то, что не понимал, как тяжело тогда было тебе, восьмилетнему ребенку. За то, что пытался обеспечить тебе достойную жизнь, напрочь, забыв о духовной близости. Но, ничего уже не вернуть, хоть наизнанку вывернись! Время прошло. Назад оглядываться бессмысленно. Лишь с возрастом понимаешь, сколько ошибок в прошлом совершил. И от этого становится еще больнее!

Алексей тяжело дышал, не замечая никого вокруг, кроме брата. Соня хотела ринуться в его объятия. Прижаться к широкой груди крепко-крепко. Успокоить. Но, стоило перевести взгляд на Андрея, бледного, ссутулившегося, увидеть странный блеск в глазах друга, и слезы хлынули из собственных глаз. Он никогда не плакал. Кто угодно, только не их Андрей! А сейчас стоял, и не мог справиться с собственными эмоциями.

— Андрей, — голос Гордеева старшего звучал напряженно, — После того, как родителей не стало, я очерствел ко всем и ко всему. Но и тогда, и сейчас, сказать «люблю» я могу лишь одному человеку на планете. Тебе, брат!

Андрей отвернулся. Плечи молодого человека слега подрагивали.

— Так скажи мне, почему у тебя болит ребро? Похомов ударил тебя? Посмел? Если тебя Павел смущает, не переживай. Может передать ему наш разговор слово в слово.

— Я вам че, бл*дь, голубь почтовый? — Ощетинился Соколовский. — Вы с Борзым под одной крышей находитесь в данный момент. Уж как-нибудь сами, братки!

Соня отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха. Она задыхалась. Перед глазами все поплыло. Из последних сил девушка дотянулась до друга. Вцепилась в него намертво. Обняла со спины, между лопаток поцеловала, содрогаясь от нескончаемого потока слез. В данный момент ей было плевать на все.

— Дрю. Миленький, умоляю тебя. Доверься ему. Хоть разочек. Он же твой брат. Расскажи все, как было. Не утаивая. Черт! Он ведь отнимет у нас Лизу. Похомов слов на ветер не бросает. Мы потеряем ее!

Сердце зашлось от бешеного ритма, ноги подкосились. Соня чувствовала, что медленно сползает на пол, но остановить это уже не могла. Сознание поглотила тьма.

Первым, что она увидела, с трудом разлепив опухшие от слез веки, взволнованное лицо Алексея. Андрей и Пашка стояли за спиной Гордеева. Сама Алмазова лежала на одном из диванов, утопая в груде подушек, абы как набросанных под ее голову.

— Соня, ты…смерти моей хочешь? — Голос Алексея все же дрогнул. — Что случилось? Как ты себя чувствуешь?

— Полный порядок, — Прижалась ладонью к его щетинистой щеке. — Стало душно. Вот и все.

— Похоже на нервный срыв. — Услышала, словно издалека, голос Соколовского. — Нечто подобное и с Викой было. Она просто перенервничала.

Соня попыталась приподняться, но Алексей, мягко надавив на плечи, вернул ее в исходное положение.

— Выпей, — Андрей, сел рядом с ней и протянул стакан с ледяной водой. Алмазова осушила его залпом. Благодарно улыбнулась другу.

— Умница! — Молодой человек попытался встать, но девушка вцепилась в его руку мертвой хваткой.

— Расскажи им, Дрю!

Гордеев младший сильно зажмурился. На лице заходили желваки. Алмазова понимала, что в эти самые секунды друг принимает решение.

— Хорошо, — произнес он, наконец, и встал чуть в стороне ото всех. Посмотрел на брата. С тревогой. С сомнением. Тяжело вздохнул.

— Да. Дмитрий ударил меня, но это наши с ним дела. Встрянешь — за брата считать перестану. Во-первых, я тебе не тряпка. За чужой спиной прятаться не привык. Во-вторых, он поступает правильно, защищая тех, кто ему дорог. И плевать ему, кто прав, а кто виноват. Похомов, все равно, будет на стороне близких. До последнего греб*ного вздоха! Достойно восхищения, не находите? Но, дело не в этом. Меня очень серьезно подставили. Да так умело, что в жизни не оправдаться. Ты говорил о семье, брат. Ты мне дорог. Но, Лиза и Соня, для меня тоже семья. И одного члена своей семьи я теряю в эту самую минуту. Все указывает на то, что я был в сговоре с Решетниковым. Заманил Лизу в его логово. Но, видит Бог, я бы никогда…

— Что за чушь ты несешь? — Алексей уже стоял рядом, напряженно вглядываясь в лицо брата.

— Это не чушь! — Вмешался Сокол, привлекая к себе внимание. — После первого нападения на Лизу, Борзый приставил к ней своего человека. Одного из лучших. За ней наблюдали, ее прослушивали. Фиксировали все, вплоть до смс, и переписки в социальных сетях. Мужик раньше у Сониного отца работал, словом, свое дело знает. Последние смс были отправлены Лизе именно с телефона Андрея. Он просил ее о встрече, якобы, попал в беду. Ну, Рыжая, и понеслась на всех парусах друга спасать. Остальное ты знаешь.

Алексей выглядел ошарашенным. Рассеянно переводил взгляд с Андрея на Пашку. С Пашки на Андрея.

— Но, как?

— Похомов в ярости, — обреченно выдохнул Гордеев младший, — Сказал, что не подпустит к Лизе, пока не принесу ему доказательства своей невиновности. Даже тебя…

— Теперь нужно их найти, — Перебила его Соня, давая понять, что все рассказывать Алексею не стоит.

— Да как я найду то, чего просто нет?!

— Думай, парень! — Подбодрил Соколовский. — Если ты не при чем, то, как мобилка твоя у Анатолия оказалась?

— Не знаю. От Лизы когда уехал, долго по городу колесил. Подумать хотел. А так думается легче. За рулем. Только на заправке, когда из машины вышел, с собой телефон взял. Там на меня какой-то алкаш налетел. Деньги выпрашивал. Ну, я ему штукарь пожертвовал…

— Налетел? — Почти в голос спросили Алексей и Павел, перебрасываясь понимающими взглядами.

— В смысле, столкнулся со мной. Я на девушку из соседней машины загляделся, и совсем мужичка не заметил. Едва с ног его не сбил.

— Думаешь, засланец? — Гордеев, не мигая, на Сокола уставился.

— Верняк. Больше не кому.

Соколовский хрустнул затекшей шеей:

— Поехали, Андрей. Прокатимся до той заправки.

— Смысл? Лиза вернула мне телефон.

— Там наверняка имеются камеры видеонаблюдения. Будем знать, действительно ли этот алкаш у тебя трубу дернул. И поторопиться бы надо. Если Решето начнет следы заметать, запись исчезнет. И ты уже ничего Лизе не докажешь. А Борзому, и подавно.