Читать книгу - "Огонь в итальянском сердце - Лаура Тонян"

Каталин

Объявляют посадку на наш рейс, и в то же время на мой телефон приходит сообщение от Джеммы:

«Решайся!»

«Я упаду в обморок от волнения».

«Скажи им уже. Давай!»

«Хорошо, дай мне пять минут».

Вспотевшей ладонью я крепко держусь за пластмассовую ручку чемодана. Качу его за собой, переживаю с каждой новой секундой все больше. Вздохнув глубоко пару раз, я настраиваю себя на благоприятный исход. Дело ведь не только в Маркусе. Дело в том, что я хочу продолжать учиться в Риме, я хочу остаться здесь жить. Я всегда любила Италию. В последние десять дней я была так подавлена и разбита, что позволила родителям решать за себя. Но они, давно мечтающие вернуть дочку в Дьёр, воспользовались ситуацией. Я знаю, что ни отец, ни мать, ни родной брат не хотят для меня ничего плохого. Однако мне уже двадцать лет. Я не могу допустить, чтобы папа командовал мной и впредь.

— Я не полечу.

Господи! Это было сложнее, чем казалось сперва. Члены моей семьи, дружно повернувшись, уставляются на меня в полнейшем непонимании. Отец оглядывается по сторонам, но ему трудно сдерживаться, когда хочется заорать на весь аэропорт.

— Глупости не говори, — сухо отрезает Джакоб. — решила отправиться обратно к тому мерзавцу, который тобой воспользовался?!

Мама бросает чемодан и, зашагав ко мне, хватает меня за руку.

— Ты полетишь домой, Каталин! — безоговорочно заявляет. И добавляет практически шепотом: — Не гневи отца…

Но я не даю ей договорить и вырываю запястье из захвата.

— Ваша дочь выросла! — посмотрев на обоих родителей поочередно, стою я на своем. И затем обращаюсь к Джакобу: — Твоя сестра выросла. Я учусь и зарабатываю, и больше не прошу у вас помощи.

Мы привлекаем внимание тех, кто проходит мимо нас. Люди озираются, заинтригованные разворачивающиеся семейной сценой. Я надеюсь, что мы положим конец препирательствам и мирно разойдемся.

— Идем, — упрямиться отец и кивает в направлении номера выхода на посадку. — Не заставляй меня волочь тебя силой.

Он обманчиво умиротворен. Чужому человеку может показаться, что папа — не любитель скандалов, но в реальности все не так. Нам это прекрасно известно.

— Ты не можешь.

Мама охает, прижав ладонь к сердцу. Джакоб закрывает глаза и прикусывает губу. Я едва ли не бросила отцу вызов.

— Сжалишься над итальянским отродьем лишь потому, что он не повел под суд твоего отца?! — беснуется «генерал» нашей семьи.

Отказываясь отвечать на этот его провокационный вопрос, я отхожу от него на один шаг. А потом ещё на два.

— Я остаюсь в Италии, папа.

Сказав всем троим, что всем сердцем люблю их, я мчусь назад, оббегая множество пассажиров аэропорта Фьюмичино. Джемма, одолжившая автомобиль у парня, ожидает меня на парковке. Она, выйдя из машины, стискивает меня в прочных дружеских объятиях. Проведя руками по волосам, вглядывается в мои глаза. Ее радость безгранична. Черные удряшки каждый раз подпрыгивают вместе с нею, пока она не может найти себе места от счастья. Закинув мой чемодан в багажник, Джемма садится в водительское кресло. Я оперативно располагаюсь в салоне, но не успеваю пристегнуть ремень, как подруга снова обнимает меня.

— Если кретин Ферраро представляет из себя причину, по которой ты сейчас со мной, я попробую смириться с этим, — и смеясь, и плача говорит она.

Она воодушевленно болтает ещё долго, прежде чем завести машину. Но мне так нравится слушать все, что выдает подруга, словно мы не виделись год! Мне сложно поверить в то, что я чуть было не покинула Италию. Возможно, и навсегда. Но Джемма темпераментом и колоритом своего монолога не дает грустить, за что я ее и обожаю.

На всей скорости лучшая подруга рассекает дорогу. Мы собираем взгляды прохожих, гуляющих около Пантеона в столь позднее время. Несмотря на то, что мы проезжаем храм, Джемма включает громко музыку и опускает стекла. В окна со свистом мгновенно залетает ветер. Он хозяйничает в салоне и портит наши прически, завывая над ухом. Джемма подпевает Алессандре Аморозо, прибавляя скорость.