Читать книгу - "Люси Салливан выходит замуж - Мэриан Кайз"

Я встречалась с ним в восемь часов возле одного из этих скучных ресторанов в центре города, которые специализируются на кормлении миллионов американцев, ежегодно приезжающих в Лондон.

По телефону Чак (у меня даже закружилась голова, когда я узнала, что ужинаю с человеком по имени Чак) сказал, что я узнаю его по синему плащу и газете в руках. Так вот что было его отличительными чертами: синий плащ и газета!

Я не собиралась топтаться перед рестораном в ожидании его появления — ведь в таком случае у меня не было бы возможности улизнуть, если он окажется уродом. Поэтому я перешла на другую сторону дороги и притворилась, что жду автобус. Подняв воротник пальто, я не отводила глаз от входа в ресторан.

В животе у меня трепетали бабочки. Я, конечно, предполагала, что этот Чак окажется противным, но тем не менее существовала крохотная вероятность обратного.

Он появился без пяти восемь — в синем плаще и с газетой в руках, как обещано. С моего наблюдательного пункта он выглядел неплохо. Всего одна голова, никаких очевидных изъянов, никаких лишних частей тела — по крайней мере, заметных глазу. Конечно, о пальцах ног или о пенисе я пока не могла делать никаких заключений.

Я перешла дорогу, чтобы разглядеть его поближе.

Неплохо, совсем неплохо.

Его можно было даже назвать симпатичным. Среднего роста, загорелый, темноволосый, темноглазый, пропорционально сложен, волевое лицо.

Надежда зашевелилась в моей груди. Вообще-то мне нравились мужчины другого типа, но с ними у меня обычно ничего не получалось, так что — какого черта, почему бы не попробовать что-нибудь новенькое?

«Может, я еще скажу тебе спасибо, Шарлотта», — подумала я.

Он увидел меня и догадался, что это я, по газете в моей руке.

Он заговорил. И не обрызгал меня при этом слюной. Пока все шло хорошо.

— Должно быть, ты Люси, — начал он.

Ноль очков за оригинальность, минус миллион очков за странные брюки (но что поделать — американцы!) и десять из десяти за отсутствие заячьей губы и шепелявости.

— А ты Чак? — спросила я, также не внеся свежей ноты в диалог.

— Чак Тадеуш Миллербраун второй, из самого Редриджа, что в Таксоне, штат Аризона, — ухмыльнулся он и крепко, сердечно пожал мне руку.

Н-да, подумала я. Но тут же напомнила себе, что американцы всегда так делают. Стоит задать им вопрос — любой, например есть ли бог или не передадут ли вам соль, — а они начнут ответ с того, что назовут вам свое полное имя и адрес. Как будто боятся, что если не будут повторять их время от времени, то забудут, кто они и откуда, и тогда исчезнут с лица земли.

Лично я находила это несколько странным. Что, если кто-нибудь остановит меня на улице и спросит, который час, а я отвечу: «Люси Кармел Салливан первая, из квартиры на верхнем этаже, дом 43-D, Бассет-Кресент, Ладброук-Гроув, Лондон, Великобритания, Европа, извините, у меня нет часов, но думаю, что сейчас примерно пятнадцать минут второго»?

Потом я напомнила себе, что в каждой стране свои традиции, например испанцы ужинают в два часа дня, и что при встрече с чужой для меня культурой я должна быть открытой для нового. Да здравствуют различия!

Люси Миллербраун? Я с тоской подумала, что Люси Лэйван звучит лучше, но предаваться подобным сравнениям в данный момент было совершенно бессмысленно. Да и в любой другой момент.

— Пойдем ужинать? — вежливо предложил Чак, указывая на ресторан.

— Пойдем, — согласилась я.

Мы вошли в просторный зал ресторана, где маленький пуэрториканец провел нас к столику возле окна.

Я села.

Чак сел напротив.

Мы нервно, неуверенно улыбнулись друг другу.

Я начала что-то говорить, и в это же время заговорил и он. Тогда мы оба остановились и замолчали, ожидая, пока заговорит другой, и затем одновременно сказали: «Сначала ты», отчего дружно рассмеялись, а потом снова хором сказали: «Нет, ты, пожалуйста».

Это забавное недоразумение растопило лед.

— Пожалуйста, — настояла я, беря руководство беседой в свои руки из опасения, что наши синхронные попытки быть вежливыми затянутся на весь вечер, — сначала ты, а потом я.

— О’кей, — улыбнулся Чак. — Я просто хотел сказать, что у тебя очень красивые глаза.

— Спасибо, — улыбнулась я в ответ и вспыхнула от удовольствия.

— Я обожаю карие глаза, — добавил он.

— Я тоже, — сообщила я. Пока все шло неплохо. Похоже, у нас даже были общие вкусы.

— У моей жены тоже карие глаза.

Что?

— У твоей жены? — переспросила я.

— Ну, то есть у моей бывшей жены, — поправился Чак. — Мы развелись, но я все время забываю об этом.

И как мне реагировать на подобное заявление? Я и не знала, что он был женат. «Ну и что, — сказала себе я, не давая эмоциям разгуляться. — У всех есть прошлое, и никто ведь не говорил мне, что Чак никогда не был женат».

— Я уже не переживаю об этом, — поделился он.

— О… это хорошо, — одобрительно закивала я.

— Я желаю ей всего наилучшего.

— Это замечательно, — восхитилась я.

Маленькая пауза.

— Я не обижаюсь, — произнес он с обидой в голосе и с выражением обиды на лице.

Снова пауза.

— Мэг, — сказал он.

— Ч… что? — не поняла я.

— Мэг, — повторил он. — Так ее звали. То есть ее полное имя Маргарет, но я всегда звал ее Мэг.

— Как мило, — пробормотала я.

— Да, — сказал он и загадочно улыбнулся своим воспоминаниям. — Это было так мило!

В наступившем молчании я услышала тихий свист. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что этот свист производило мое собственное сердце, которое падало куда-то вниз.

Но, может, я слишком негативно настроена? Может, мы с Чаком сможем залатать друг другу разбитые сердца? Может, все, что ему нужно, это любовь хорошей женщины? А мне нужна любовь Чака Тадеуша Миллербрауна из Аризоны (где это?).

К нам подошла официантка, чтобы узнать, что мы будем пить.

— Стакан вашей лучшей водопроводной воды, — сказал Чак, откидываясь на спинку стула и похлопывая себя по животу.

У меня возникло ужасное подозрение, что рубашка у него из нейлона. И что за странное пожелание? Он что, пьет воду из-под крана? Он хочет покончить жизнь самоубийством?

Официантка окинула Чака презрительным взглядом, явно причислив его к разряду скупердяев.

А что, если он ожидал, что я тоже закажу воду?

Если так, то мне очень жаль, но он может убираться к черту, потому мне срочно нужно выпить.