Читать книгу - "Вязание по пятницам - Кейт Джейкобc"

Зато теперь она впервые в жизни открыто, не притворяясь, разговаривала с родителями. Почти недосягаемая в прошлом мечта, самое большое ее желание в молодости. Она чувствовала признательность к Кэт, вызвавшей их из Пенсильвании и сообщившей о ее положении.

— Я не могу понять, почему ты до сих пор общаешься с Кэти Андерсен. — Мать вытерла слезы и опять стала сама собой.

— Мы обе сильно изменились, — пояснила Джорджия. — У меня нет оснований не любить ее.

— Но ты ничего мне не сказала…

Джорджия смущенно опустила глаза. Странно, что ее мать не понимала: это невозможно при тех отношениях, которые между ними сложились.

— Я не хотела понапрасну вас беспокоить, если ты имеешь в виду мои отношения с Джеймсом.

— Это отец Дакоты? — неожиданно громко спросил Том.

— Да.

— Понимаю, понимаю. — Он кивнул и посмотрел на жену.

— Думаю, все очень хорошо, Джорджия, — добавила Бесс. — Столько лет прошло… Если он вернулся, значит, ты ему и правда нужна.

Дарвин знала: близится время, когда ей нужно будет признаться мужу в случившемся. Она интуитивно понимала это, глядя на Джорджию и Джеймса, прошедших тот же путь, хотя и по-своему, и прояснивших былые обиды, чтобы изжить недопонимание.

Она не виделась с Дэном семь месяцев и все еще ждала, когда он наконец приедет из Лос-Анджелеса, поскольку сама постоянно ссылалась на слишком большую занятость в связи с работой над своим исследованием. На самом же деле в своем пустом жилище и в мыслях о диссертации она просто пряталась от проблемы, которой боялась посмотреть в лицо. Она и вязать-то стала учиться ради самоуспокоения: когда она брала в руки спицы и предавалась этому необычному для нее занятию, беспокойство и страх перед будущим немного утихали.

Но время шло, и бесконечно прятаться не представлялось возможным. Когда-нибудь ей все равно пришлось бы покончить с этим. Чем больше она думала о своем замужестве, тем сильнее переживала и страдала из-за потери ребенка. Оставалась только надежда начать отношения с Дэном с чистого листа — так, словно прежде ничего и не случилось.

Она включила свой компьютер и почту, ожидая, что он тоже будет в онлайне.

Девушка Дэна. Ты тут?

Медик. Да.

Девушка Дэна. Мне надо кое-что тебе сказать.

Медик. Я скучаю.

Девушка Дэна. Нет, я серьезно, мне надо сообщить нечто важное. О ребенке.

Медик. Почти год прошел.

Девушка Дэна. Я знаю. На я поняла, что не хочу.

Медик. Что?

Девушка Дэна. Иметь ребенка. Я действительно не хочу этого. Когда я обнаружила беременность, я не знала, как все изменить.

Медик. Я сейчас позвоню тебе. Жди!

Телефон зазвонил тут же, но Дарвин не сразу сняла трубку, хотя не отвечать совсем не могла.

— Алло?

— Я не хочу пускаться в сумасшедшие подозрения, Дарвин, но ты должна сказать мне правду: ты сделала аборт?

— Нет.

— Тогда о чем ты говоришь?

— Я плохой человек, Дэн. Плохая мать. Плохая жена.

— С тобой творится что-то не то. Уже несколько месяцев, Дарвин, я слышу, как ты плачешь, когда мы разговариваем по телефону. Ты часто не берешь трубку, но я точно знаю, что ты дома. Я хочу понять и помочь тебе.

— Помнишь, ты сказал, что мне надо показаться психотерапевту после трагедии с ребенком?

— Да.

— Я тогда не пошла к нему. Я сняла деньги, которые ты прислал, но потратила их на очень дорогую шерсть.

— Это не так уж плохо. Ты всерьез занялась вязанием?

— Нет, на самом деле нет. Но Люси меня кое-чему учит. Я сама ее попросила об этом.

— Ты уверена, что стоит тратить на это силы?

— Не знаю. Я думаю, да. Мне так кажется. Нужно чем-то заполнить пустоту и покончить с прошлым.

— И когда ты собираешься с ним покончить? Ты и со мной хочешь порвать?

— Я никогда не хотела того ребенка, — ответила Дарвин. — И когда узнала, что беременна, чуть с ума не сошла. Я полезла в Сеть и стала там читать о том, как своими средствами прервать беременность — травы, горячая ванна, падение с лестницы…

— Ты сделала что-то в этом роде?

— Да, — голос Дарвин дрогнул, — я об этом думала.

Дэн тихо простонал в ответ. Он столько утешал ее, старался хоть как-то отвлечь ее от скорбных переживаний, не спал ночами, думая о ней…

— О, Дарвин, неужели ты спровоцировала выкидыш?

— Да, — подтвердила она. — Я не желала этого ребенка, он помешал бы мне завершить учебу. Но когда это случилось, я стала сожалеть о нем.

— Не мучай себя — скорее всего это не твоя вина, выкидыш был случайным, он произошел из-за какого-то сбоя в репродуктивной системе. — Голос Дэна стал похож на голос доктора, пытающегося обнадежить отчаявшегося пациента. — И помни: я тебя люблю. Как врач могу тебе сказать: очень многие женщины во время беременности испытывают сомнения и даже думают об аборте. Абсолютно нормальная реакция психики.

— Но это ничего не меняет! Я и раньше не хотела его, а теперь мне нужно, чтобы он был, я думаю о нем! — воскликнула она. — Ты не понимаешь? Это же мой ребенок! Я могла бы стать матерью! И я все это разрушила, Дэн!

Она чуть не повесила трубку, задыхаясь от волнения. Чтобы успокоиться, ей пришлось пройтись по комнате.

— Почему ты не бросил меня? — спросила она с вызовом.

— Из-за выкидыша? Ты с ума сошла! Есть вещи, которые гораздо дороже… это не настолько принципиально…

— Для меня принципиально! Я больше не могу заниматься своей работой, я не могу без слез смотреть на беременных женщин.

— Тогда зачем ты общаешься с Люси?

— Ты не догадываешься? Она позволяет мне участвовать в этом, понимаешь? Как бы прожить все заново.

— Милая, это ребенок не твой, а Люси. Это она будет рожать, а не ты.

— Я знаю. Ты всегда настаивал на том, чтобы я выговорилась, — прервала его Дарвин. — Вот я сейчас этим и занимаюсь. Ты хотел работать в Лос-Анджелесе, и вот теперь ты врач, признанный и успешный, а я сижу здесь в одиночестве.

— Я не бросал тебя, Дарвин, мы уже говорили об этом. У нас есть планы на будущее.

— Нет, Дэн, мы не обсуждали это. И я не собираюсь во всем с тобой соглашаться. Я передумала. Ты можешь думать что угодно, но мы фактически уже расстались. — Она подошла к двери ванной и прижалась лицом к стеклу.

— Ладно. Я пока не знаю, что делать, — в тревоге отозвался Дэн. Дарвин давила на него с неслыханным упорством, раньше она всегда была тихой и спокойной.