Читать книгу - "Наследница царицы Савской - Индия Эдхилл"

Я шпионила (только так и можно было назвать мои занятия, хотя я всегда приходила, не прячась и не скрывая своего интереса) не только среди чужеземок. Мой отец заключил много выгодных браков и с дочерями своего народа. Каждое колено дало царю невесту. Как я уже говорила, иудейские жены держались вместе, создав собственное племя в стенах Женского дворца.

В детстве я просто думала, что они слишком ценят кровные связи и поэтому не хотят дружить с теми, кто не принадлежит к их народу. А еще именно они громче всех возмущались свободой, которой меня всегда баловал отец. Поэтому я не искала их общества.

Теперь же, говоря с ними, я понимала их по-новому. Ведь теперь я знала, что эти женщины сражались в битве, которую проиграли еще до того, как ступили на прохладные гладкие полы Женского дворца. Из них воспитывали бережливых хозяек, строгих матерей и благочестивых женщин, таких, как их собственные матери и матери матерей. Но они вышли замуж не за пастухов или земледельцев, а за царя, и жили не в простом добротном доме и не в степном шатре, а в огромном дворце.

Мало того что других жен воспитывали не так строго и осмотрительно, оказалось, что они и вовсе чужеземки, живущие по непонятным обычаям, одевающиеся в странные наряды и поклоняющиеся далеким богам.

Женщины яркие и опасные, словно змеи.

Иудейки боялись чужеземок и завидовали им – живому воплощению перемен, происходивших в царстве. И они не могли изгнать их ни из Женского дворца, ни из объятий царя Соломона.

Некоторые поддавались соблазну и перенимали понравившиеся обычаи и наряды. Такие женщины очень многословно рассказывали о том, что по-прежнему соблюдают Закон. «Закон не говорит о том, что женщина не может одеваться в черное, по-колхидски, если ей это нравится. И, в конце концов, кто это видит? Я же на рынок так не хожу!» Это говорилось с неловким смешком. Они пытались убедить не только меня, но и себя.

Некоторые иудейки старались жить в гареме так, словно он был населен мужчинами, а других жен не существовало. Такие говорили мало, но их слова ранили, словно острые ножи: «От них лучше держаться подальше. Я даже никогда не перехожу на их сторону сада. А им хватает ума не прикасаться к моим воротам своими нечистыми руками».

А одна дочь Закона не поддалась ни соблазнам, ни ненависти. Госпоже Дворе каким-то образом удавалось держаться середины.

Хотя у нее было ровно столько же нарядов, сколько у остальных, все они кроем и цветом соответствовали тому, что полагается носить скромной замужней женщине. В ее покоях тщательно соблюдался Закон, а Господу воздавались все почести. Но это благочестие не мешало госпоже Дворе сплетничать с женщинами, которые одевались и молились не так, как она.

– Конечно, я соблюдаю законы Господа, – сказала она мне, – но не могу же я их соблюдать за других, к тому же они и не принадлежат к Его Завету. Попробуй, что я испекла. Это мой собственный рецепт, я заменила инжир абрикосами.

Я попробовала сладкий пирожок, которым она меня угощала, и похвалила его. Признаю, что была у меня и тайная причина зайти в полдень к госпоже Дворе: она славилась своим умением готовить.

– Так ты не считаешь чужеземных жен моего отца нечистыми?

– Конечно считаю. Они едят нечистую пищу и поклоняются идолам. Но вместе с тем я могу спокойно говорить с ними, когда мы встречаемся в саду. Тебе нравится это вино? Только честно. Я настаивала его на гвоздике и корице, но, может быть, следовало добавить больше меда?

Я снова заверила ее, что вкус потрясающий.

– А ты не считаешь их бесстыдными? – Затем, словно только что вспомнив, я сказала: – Госпожа Читрайоти расхаживает в таком виде… На мне ночью в постели и то больше надето!

– Ой, иногда мне кажется, что она так ходит лишь потому, что Пазия, Лия и другие при виде нее превращаются в соляные столбы, – как будто мы все в баню не ходим! Когда дует зимний ветер, она полуголая не красуется. Еще пирожок, детка?

Она угощала, и я взяла еще один маленький сладкий пирожок.

– А как же их идолы?

– Это же чужеземки! Что с них взять? – пожала плечами госпожа Двора. – Они ведь не заставляют меня поклоняться их идолам. А если бы и попытались, я бы не стала. Впрочем, им хватает ума не пробовать.

«Да, ведь, если они тебя оскорбят, ты перестанешь угощать их вином с корицей и пирожками с абрикосами!» Эта недостойная мысль заставила меня рассмеяться. Мне удалось придать смеху подобие кашля, и я поспешила спросить, можно ли взять несколько пирожков, чтобы угостить служанок.

– Конечно можно, а потом обязательно передай мне, понравилось ли им.

Польщенная госпожа Двора позвала одну из своих служанок и приказала наполнить миску пирожками. Отхлебнув вина из своего кубка, она спросила:

– Почему ты интересуешься всем этим, детка?

Я заранее придумала объяснение своему любопытству, но вопрос госпожи Дворы меня удивил: до нее никто ничего не спрашивал.

Улыбнувшись, я ответила:

– Дело в том, что мне придется когда-нибудь покинуть дом моего отца и отправиться в чужую страну. Мне нужно понять, как жить там мирно и быть счастливой.

– Ты мудрая, вся в отца, – сказала Двора, одобрительно кивая. – Что ж, я скажу тебе, чему научилась сама: пусть в твоем доме будут твои порядки, и другим позволяй делать, что они захотят, пока это не мешает тебе.

Я поблагодарила ее и сказала, что это звучит мудро.

– И все? – спросила я.

Подумав еще, она сказала наконец:

– Всегда улыбайся мужу и подавай его любимую еду. И позаботься о том, чтобы придумать свои собственные блюда, чтобы другая женщина не могла приготовить ничего подобного. У тебя кубок опустел, давай я тебе налью еще.

И, пока Двора подливала мне вина с пряностями, я обдумывала ее слова. Потом я спросила, что для нее тяжелее всего в этой жизни среди стольких чужеземок.

Она вздохнула.

– Если честно, я больше всего жалею о том, что не могу есть их еду и узнавать их секреты.

– А разве ты не можешь попросить рецепт и изменить его, чтобы он соответствовал Закону?

К моему удивлению, она рассмеялась:

– Ох, детка, ты так наивна! Ни одна повариха не раскрывает всех своих секретов! Нет, – покачала она головой, – чтобы по-настоящему узнать новое блюдо, мне нужно увидеть, как его готовят, и попробовать. Этого удовольствия я лишена… Съешь еще пирожок, милая. Ты слишком худенькая. Мужчинам нравятся пухленькие девочки.

Отправляя меня изучать мужчин и женщин, царица Савская смеялась. Когда я вернулась и рассказала ей, что я сделала в меру своего разумения и что мне удалось узнать, она снова засмеялась и сказала только, что для начала я неплохо справилась.

– Ведь, если тебе придется управлять женщинами и мужчинами, тебе нужно знать, каковы они на самом деле.