Читать книгу - "Случайное наследство леди попаданки - Наталья Белецкая"

Да, говорила, но ведь глаза слипаются.

– Вставай, или я начну тебя щекотать.

– Это запрещенный прием, – пробормотала я, сонно потягиваясь.

Шон прав, надо помыться. Взяв халаты и полотенца, мы спустились в подвал, где были оборудованы купальни. Зал с двумя маленькими бассейнами муж оплатил на два часа. Тут так же обнаружилась парная, массажный стол, несколько лежанок и множество баночек с шампунями, кремами, солями, жидким мылом и прочими средствами ухода.

– Давай я помогу тебе раздеться? – соблазнительным тоном предложил Шон.

Кто ж от такого отказывается? Муж не просто снимал с меня платье и нижнее белье, он делал это медленно, поглаживая и дразнясь, иногда мягко касаясь губами моей кожи. От его близости и нежных, деликатных ласк меня повело. Участилось сердцебиение, внизу живота начало стягиваться возбуждение.

– Теперь моя очередь тебя раздевать, – заявила я и потянулась к рубашке мужа.

Шон уже был готов взимать супружеский долг прямо сейчас. Я улыбнулась. Семь лет вроде бы не такой большой срок, но приятно знать, что он так же легко заводится, как раньше. Мужу нравилось, когда я проявляла инициативу, когда придумывала что-то новое, когда стралась доставить ему удовольствие. Мне было плевать на то, что кто-то считал подобные действия неприличными.

Я медленно раздела Шона, наслаждаясь его жаждущим взглядом, а потом ловко выкрутилась из его объятий, потянулась всем телом и спустилась в бассейн.

– С огнем играешь, – хрипло сказал муж, быстро оказавшись рядом.

Мне хотелось пошалить. Я намылила мочалку, и начала растирать себя, поглядывая на Шона. Терпение мужа быстро истощилось, он посадил меня на бортик бассейна и жадно поцеловал. Сдерживаться стало невозможно, я плавилась под его руками и сгорала в огне страсти. Потом еще раз и еще… Наши стоны и плеск воды отражались от стен зала, запуская эхо, и это, кажется, возбуждало еще больше.

Позже, растянувшись на лежанках, мы вкушали деликатесы, как римские патриции. Муж заранее заказал ужин сюда.

– Знаешь, недавно вернулась экспедиция, исследовавшая развалины Лездона, – сказал вдруг он.

Я удивленно подняла брови. Этот город был столицей древней империи, как раз там мой предок нашел артефакт.

– Один из ученых нашел записи, расшифровал их и предположил, что на самом деле артефакт овеществления желаний был лишь развлечением для элиты, – продолжал Шон. – И желания не выполнял, лишь увеличивал везение.

– Погоди, то есть, как это не выполнял? Почему же он так называется?

– Начну издалека. Видишь ли, в древней империи было строгое разделение в зависимости от магической силы: чем она выше, тем больше привелегий. Говорят, древние маги умели все: лечили любые болезни, бесконечно продлевали жизнь, оживляли умерших и так далее. Но все эти блага могла позволить только горстка избранных. У обычных людей или слабых магов просто не хвалало денег. Зато они могли воспользоваться артефактом овеществления желаний, то есть пройти испытания, за которыми наблюдала элита. Богачи так развлекались, делали ставки, а победитель или победители загадывали по одному желанию, которое выполняли сильнейшие маги. И самое главное, все эти испытания проходили во сне.

– В виртуальной реальности… – пробормотала я под нос, вспоминая свое первое предположение.

Так-так. Значит, велась трансляция того, как люди проходили испытания. Не удивлюсь, если зрители по ходу дела выдумывали какие-то новые проверки, и магически программисты все это реализовывали. Если не в этот раз, то на следующее испытание. Скорее всего, если знать логин и пароль – или что-то вроде того – то можно подключиться к артефакту, как настройщик, и…

– О чем ты говоришь? – нахмурился Шон, и я поняла, что последнее предложение сказала вслух. – Что за логин? Или ты опять придумываешь новые слова?

– Эм… – растерялась я.

А потом решила, а, собственно, почему бы нет? Почему бы не признаться мужу в своем попадании? Я уверена, он не побежит сдавать меня священникам. И опять же с ним можно будет свободно говорить на любые темы, а не судорожно придумывать объяснения, когда автоматически вырвались ненужные слова.

– Знаешь, Шон, мне нужно очень многое тебе рассказать…

Историю своего попаданства я поведала мужу в нашем номере, предварительно наложив заглушающие звук заклинания. На всякий случай. Честно сказать, понятия не имею, как к моей тайне отнеслись бы другие люди.

Кажется, сначала муж слушал с недоверием, но чем больше я говорила, тем меньше сомнений мелькало в его взгляде. Какое-то время он задавал вопросы, на которые я с радостью отвечала. Все же приятно спустя столько лет вспомнить родной мир.

– Я никому ничего не рассказывала. Не хотелось бы, чтобы Эд узнал о том, что в теле его сестры дух человека из другого мира, – со вздохом призналась я.

– Почему ты считаешь, что вселилась в чужое тело? – вдруг спросил Шон. – Ведь мы знаем, что души уходят на перерождение, забывая все, что с ними случилось. Что если ты просто вспомнила предудущее свое воплощение?

– Не думаю. У меня совсем другой характер. Ила была более мягкой, неконфликтной, со смирением принимала капризы пациентов. Повторяла себе, что они больные, несчастные люди и жалела. Ила была настоящей целительницей, хотела лечить, чувствовала свое призвание, несмотря на невысокие способности к магии. А я слишком эгоистична для того, чтобы со смирением сносить пренебрежение пациентов.

– Характер зависит от возраста и воспитания, – не согласился со мной супруг. – Я так полагаю, в интернате Илу не только обучали врачеванию, но и прививали определенное поведение, пестуя в ней смирение, мягкость, незлобивость. В общем, те качества, которые принято считать «женскими». В своем мире ты получила другое воспитание, поэтому не стала терпеть, когда Людвиг и Тьянмира попытались тебя запугать. Кроме того, ты ведь на самом деле прожила дольше, поэтому хорошо осознавала, что принимать со смирением выходки детей Дориана нельзя, станет еще хуже.

– Возможно, – признала я, вспоминая, что тело Илы ощущалось, как родное, а аура, которая, согласно магической теории, является одним из признаков души, не поменялась.

Даже память, что мне передалась, чувствовалась, как своя собственная. Получается, что настоящая Илаида это я и есть? Не знаю. Однако стало немного легче, потому что подспудно меня грызла вина перед погибшей Илаидой и перед Эдом, ведь я занимала не свое место.

– Ты не жалеешь, что оказалась тут? – прервал мое самокопание Шон.

– Нет. Наоборот, очень рада,