Читать книгу - "Любовь с ароматом чая - Джанет Маклеод"

Неожиданно Уэсли схватил свою шляпу и плащ и быстро прошел через зал, на ходу вытащив зонт из стойки. Кларри смотрела, как он сунул в руку изумленной Лекси двадцатишиллинговую купюру и, приподняв шляпу, вышел из кафе.

Через десять минут, помогая убирать со столов, Кларри все еще находилась под впечатлением от этой встречи. Ее сердце билось часто-часто.

— Мистер Робсон очень щедр, не правда ли? — сказала Лекси, глядя на Кларри. — Чего он хотел?

— Того же, что и всегда, — проворчала Кларри. — Нагреть руки на чужом деле.

Лекси фыркнула.

— Надеюсь, ты посоветовала ему пойти и утопиться в реке?

Кларри рассмеялась.

— Да. Правда, более многословно.

— Ну и правильно, — сказала Лекси. — Мужчины не могут спокойно смотреть на то, как женщины добиваются чего-нибудь без их помощи.

— Спасибо тебе, Лекси, — произнесла Кларри, приобняв подругу.

— За что?

— За то что поддержала меня, когда я отказалась от денег Робсона.

— Ну, взять их было бы неправильно, так ведь? После того как он поступил с твоим отцом, — проговорила Лекси с осуждением. — Деньги не самое главное в жизни, правда?

Глава двадцать шестая

1912 год

Через год после открытия своего заведения Кларри устроила праздничную вечеринку в честь дня рождения «Чайной Герберта». И хотя погода стояла все еще зимняя и время от времени начинался холодный дождь, они выставили столы на улицу и украсили здание снаружи надувными шарами и бумажными цветами. Подавали горячий окорок и чечевичный суп, бифштексы и пироги с почками, жареную рыбу, приправленную карри, с рисом. На десерт был свежеиспеченный пудинг со сладким кремом, пирожное и печенье, политое глазурью фирменных цветов: зеленого и оранжевого.

Чайную в тот день посетило множество народу, и в «Ньюкасл кроникл» была опубликована об этом статья с фотографией Кларри и официанток, стоящих перед входом в заведение. В статье кроме прочего было интервью с Дэниелом Мильнером — поставщиком высококачественного чая.

— «Одна из наиболее популярных чайных Ньюкасла празднует свой первый день рождения, — на следующий день читал с гордостью Герберт за ужином. — Торговец чаем мистер Дэниел Мильнер сказал: “Миссис Сток очень разборчива в поставках чая. Она лично пробует образцы смесей, прежде чем купить их. Она — очень важный клиент”». Дальше написано следующее, — продолжал Герберт. — «Миссис Сток — супруга уважаемого адвоката мистера Герберта Стока. Она воспитывалась на чайных плантациях в Ассаме».

Улыбнувшись, Герберт посмотрел на Кларри поверх газеты и прочел дальше:

— «Миссис Сток сказала: “Чай больше, чем что-либо другое, является нашим национальным напитком. Все с удовольствием пьют чай. В ‘Чайной Герберта’ мы подаем чай наивысшего качества по цене, доступной каждому”».

— Хватит! — воскликнула Кларри, прижимая ладони к пылающим щекам. — Неужели я действительно такое сказала? Это звучит как текст из рекламного буклета.

Хохотнув, Герберт произнес:

— Я очень горжусь тобой, дорогая.

Они сидели по обе стороны от камина в кабинете Герберта, ужиная за журнальным столиком.

— А где Олив? — спросила Кларри. — Я хотела рассказать ей о том, как всем понравились ее бумажные цветы. Она все еще рисует наверху?

Сложив газету, Герберт отложил ее в сторону.

— Думаю, она еще не вернулась.

— Откуда не вернулась?

— Разве она не на концерте? — неуверенно произнес Герберт.

Зевнув, Кларри подумала о том, что даже не помнит, когда в последний раз ходила на концерт или в кино. С тех пор прошло не меньше года. В свой единственный свободный вечер в воскресенье она ничего уже не желала, кроме того чтобы лечь спать пораньше. Но она была рада, что Олив развлекается. Давно уже ее сестра не жаловалась на скучную жизнь.

— Она, по-моему, пошла с Рэйчел, — сказала Кларри. — И хорошо. Теперь мне не так стыдно за то, что я давно с ней не виделась.

— Тебе не нужно так растрачивать свои силы, дорогая, — сказал Герберт, хмурясь. — Ты могла бы раз в неделю устраивать себе выходной, чтобы отдохнуть.

— А сам ты часто отдыхаешь? — спросила Кларри, ухмыльнувшись.

— Да, должен признать, что нечасто, — печально ответил Герберт.

Они сидели, пока в очаге не начал угасать огонь. Герберт читал газету, Кларри дремала. Наконец они услышали, как открылась и захлопнулась входная дверь. Кларри поднялась.

— Это, наверное, Олив, — сказала она.

Герберт взглянул на нее с удивлением.

— А она куда-то уходила?

— Ты же сам об этом говорил, помнишь? — произнесла Кларри, пристально глядя на него.

— Правда говорил? — смутился он.

— Ты сказал, что Олив, по твоему мнению, пошла на концерт, — напомнила ему Кларри.

— Ах, на концерт, — кивнул Герберт, по-прежнему глядя на жену с сомнением.

Кларри подошла к нему и погладила его лоб.

— Ты переутомился. Это тебе нужно поменьше времени проводить за работой, а не мне, — пожурила она мужа.

Он взял ладонь жены в свою и сжал, нежно глядя на нее.

— Какой в этом смысл, если тебя не будет рядом? Мне будет ужасно скучно.

***

На пасхальные каникулы вернулся из Дарема Уилл и энергично включился в работу «Чайной Герберта». Он был полон идей насчет университетских сеттльментов[25], где привилегированные студенты жили и работали среди бедноты в самых захолустных районах больших городов. Некоторые его друзья выбрали для своей деятельности восточную часть Лондона, а Джонни остался в таком поселении в Эдинбурге, вместо того чтобы приехать на каникулы домой.

Узнав об этом, явился возмущенный Берти.

— Достаточно уже того, что эта женщина, носящая нашу фамилию, якшается с подонками из Тайнсайда, — принялся отчитывать он младшего брата. — Но ты должен понимать, как это унизительно.

— Для кого? — удивленно спросил его Уилл.

— Для всех нас! — взорвался Берти.

— Только не для меня, — заметил Уилл. — По-моему, это очень весело.

— Но для меня и Вэрити это неприемлемо, — бросил Берти. — Нам приходится вращаться в обществе. Как, по-твоему, все это выглядит, когда во время приемов влиятельных клиентов у меня спрашивают, какое я имею отношение к большевистской чайной в Элсвике? Они воспринимают ее крайне негативно. И родственники Вэрити вздрагивают каждый раз при ее упоминании.

— А они там были? — спокойно спросил Уилл.