Читать книгу - "Крестная мамочка - Керри Адамс"

— Что? — Я отняла у него бутылку. — А вы откуда знаете?

— Читал. Откуда это у вас?

Я нахмурилась. Кто он мне — отец? Не слишком ли фамильярны со мной здешние швейцары? Неожиданно я вспомнила: таблетки мне дал давным-давно один коллега, завзятый тусовщик. В то время я боялась, что рано или поздно бывший босс станет ломиться ко мне. Я вздрагивала от каждого шороха и не спала несколько недель. На меня было страшно смотреть. Тот коллега пытался помочь мне, но я не стала принимать таблетки — из опасения, что босс вломится ко мне, пока я сплю, и прикончит. Раньше я ни за что не прикоснулась бы к ним, но сейчас… Я снова взглянула на пустой флакон. Значит, дальше ехать некуда?

Роман принес мне чашку кофе. Я приняла ее, не спрашивая, зачем она мне сдалась. Соображала я очень медленно.

— Сколько времени?

— Половина двенадцатого.

Я обмякла на подушках.

— Зачем вы меня разбудили? Я не выспалась.

— Вы спите со среды. Вернулись чуть ли не ползком.

Я смутно припомнила, как видела Романа в холле, когда наконец ввалилась в дверь. Останавливаться и обмениваться любезностями с ним я не стала. Похоже, вид у меня был еще тот: пустая бутылка в руке, халат на плече. Впрочем, Роман и не такого насмотрелся.

Я недовольно нахмурилась:

— И что?

— А сейчас уже пятница.

— М-м-м… — У меня неудержимо закрывались глаза. Крепкие таблетки.

— Вы меня слышите? — Роман забрал у меня чашку, пока я не пролила кофе. — Сегодня пятница, а не четверг.

Я протерла глаза:

— Что-что?

— Вы дома уже тридцать шесть часов. До вас пытались дозвониться.

— Меня искали?

— Я стучал к вам, звонил, потом мы звонили по телефону, я переволновался…

— Кто это был?

Может, Джеймс хотел объяснить, что Бен все перепутал и у него нет ни жены, ни детей? Или есть, но он не может жить без меня, поэтому разводится? Или это был Б…

— Билли. Позвоните ей, дело срочное.

Я застонала.

— Потом позвоню.

— Она в больнице.

Билли в больнице? Мозг возвращался в рабочее состояние. Билли — и в больнице? Мысли закрутились быстрее. Билли никогда не болеет. Хлоп! Я проснулась. Отличная штука эти нюхательные соли. А вдруг…

— Кора! — воскликнула я, вскакивая с постели.

Ноги отказались меня держать, я упала. Какой дряни я наглоталась? Роман помог мне сесть на стул и принес одежду, а я пила кофе и слушала автоответчик.

08:30. Тесса, ты дома? У тебя отключен телефон. Включи.

08:45. У меня к тебе огромная просьба. Коре нездоровится, а Магда не может с ней остаться, у нее на этой неделе экзамены. Не могла бы ты приехать? Ты в душе, наверное. Позвони, когда выйдешь.

Я включила мобильник, и он мгновенно запищал. Шесть пропущенных звонков. Пять от Билли, один от Бена.

08:50. Не волнуйся, «калпол» помог, она говорит, ей уже лучше. Собирается в школу. Все равно позвони мне на работу.

11:28. Тесса, я не знаю, что делать. Кора в медпункте с высокой температурой. Ты не могла бы побыть феей-крестной? На работе никто меня не может подменить, Сью в отпуске. Извини, что пристаю с просьбами. Если не сможешь — ничего, я что-нибудь придумаю. У тебя мобильный сломался?

15:02. Я в больнице Челси и Вестминстера. Коре очень плохо. Пожалуйста, позвони.

15:44. Да где же ты?!

17:02. Ты приедешь или нет? Приезжай в любое время, когда получишь сообщение…

19:59. Сделали пункцию, переводят ее в реанимацию. Тесса, у нее подозревают менингит… Господи, где же ты? Они говорят, надо готовиться к самому худшему…

20:03. Гудок.

К самому худшему?

20:22. Гудок.

К самому худшему?

Я так и не узнала, сколько раз Билли звонила, слышала сигнал автоответчика и отключалась: я вскочила со стула и метнулась к двери, одеваясь на ходу. Растерянный Роман остался стоять столбом посреди спальни.

Он догнал меня в коридоре:

— Мисс Кинг, успокойтесь, пожалуйста.

— Вы не понимаете! Я нужна им!

Пока закрывались дверцы лифта, я увидела, как он качает головой. На Воксхолл-Бридж-роуд я поймала такси. В машине на меня нахлынули тревога, сонливость и недоумение. Как можно проспать целый день? Я постучала в перегородку, отделяющую меня от водителя:

— Вы не могли бы включить радио?

Если верить пятичасовым новостям на Би-би-си, сегодня действительно была пятница. Последние сообщения: скандал, вспыхнувший в правительстве, был вызван «вчерашним разоблачением»… Я проспала скандал. Потеряла целый день жизни. Меня не оказалось рядом, когда Билли и Кора нуждались во мне. О менингите я знала только одно: от него дети умирают, если болезнь запущена. Ты не могла бы побыть феей-крестной? Не могла бы. Страшно занята была: изо всех сил жалела себя. Вспомнив, как я сидела на скамье в парке и напивалась на глазах у детей, я неловко заерзала. При мысли о том, как я вломилась в холл с краденым халатом, меня передернуло. Неужели я совсем рехнулась? Помню, первую таблетку я приняла потому, что мечтала хоть на время забыть о Бене, Джеймсе, моем бывшем боссе, Себастьяне и прогнать другие мучительные воспоминания. Неизвестно, сколько таблеток я выпила и проснулась ли бы вообще… За окном проносилась набережная. Во рту еще ощущался горький привкус таблеток и жжение от водки, которой я их запивала. Я снова набрала номер Билли. Телефон по-прежнему был отключен. Глядя в безоблачное голубое небо, я представила себе самое худшее.

Я расплатилась с таксистом и выбралась из машины, нетвердо держась на ногах. Шатаясь от слабости, доковыляла до массивных вращающихся дверей больницы. Заметив меня, служащий за полукруглой стойкой извинился перед собеседником, подбежал и предложил мне помощь. Он быстро объяснил, где находится детское отделение, и добавил, что оттуда можно попасть в детскую реанимацию. Добравшись до лифтов, я ткнула в кнопку. Пока кабина плыла вниз, я нервно постукивала ногой, смотрела, как загораются в окошках цифры, проклинала медлительную колымагу и то и дело бросала взгляды на облачко над застекленной крышей больницы. У меня уже глюки или облачко и вправду похоже на?..

Нет, вам она не достанется, думала я, глядя в небо и качая головой. Слышите, вы? Сердце стучало так яростно, что я задыхалась. Наконец двери лифта распахнулись. Заглянув в пустую кабину, я будто приросла к месту. «Давай же», — подгоняла я себя, но ноги не двигались с места. «Вперед!» Опять не подействовало. Двери снова начали закрываться, и, когда сдвинулись наполовину, я просунула между ними ладонь. «Марш в этот долбаный лифт!» — скомандовала я себе. Мысли были мрачнее некуда: о похоронах, гробах, панихидах, соболезнованиях… Все-таки у меня поехала крыша. Почему я не хочу к Коре? Потому что догадываюсь, что меня ждет? Что еще мне предстоит вынести? Мир, конечно, полон обмана, но самые изощренные обманщики — мы сами. Я нажала кнопку нужного этажа.