Читать книгу - "Пленить сердце горца - Карен Мари Монинг"

Кто-то предусмотрительно зажег факелы - вездесущие братья, с благодарностью заключила она, - потому что в этой части здания не было ни одного окна, да и откуда бы они взялись? Большой зал находился в самых недрах горы. Ужаснувшись, Джиллиан вздрогнула, затем медленно пересекла огромную комнату, притягиваемая таинственной двустворчатой дверью в дальнем углу. Окованная стальными полосами дверь поражала своей высотой, и на арке над нею были высечены крупные буквы.

«Deo non fortuna», - прошептала она, побуждаемая говорить приглушенным голосом, охваченная тем же чувством, что обычно посещало ее в часовне Кейтнесса.

Джиллиан навалилась на массивную дверь и затаила дыхание, когда она распахнулась внутрь, открывая центральный зал, о котором говорил Бальдур. Широко раскрыв глаза, она двинулась вперед мечтательной походкой лунатика, взгляд ее был прикован к открывавшейся перед ней картине. Плавные линии зала притягивали глаза вверх, она медленно повернулась на месте и, запрокинув голову, долго с изумлением рассматривала потолок. Его покрывали картины и фрески, и некоторые из них были настолько живыми и реалистичными, что ей захотелось потрогать их руками. Холодок пробежал по ее спине, когда она попыталась осмыслить то, что увидела. Неужели она смотрит на многовековую историю Макиллихов? И Джиллиан опустила взгляд вниз, где ее ожидали новые чудеса. Стены зала были увешаны портретами - сотнями портретов!

Джиллиан медленно пошла вдоль стены. Ей хватило всего нескольких секунд, чтобы осознать, что перед ней генеалогическое древо, история, запечатленная в портретах. Первые изображения были высечены в камне, некоторые прямо в стене, с вырезанными под ними именами - странными именами, которые даже не выговоришь. По мере продвижения вдоль стены портреты становились более современными - как и одежды людей, изображенных на них. Было очевидно, что в обновление и реставрацию портретов было вложено много труда - непросто было сохранять их в течение столетий.

По мере того как она двигалась в хронологическом направлении к настоящему, портреты становились все более четкими в деталях, что усиливало ее нараставшее волнение. Цвета становились все более яркими, портреты - все более искусно выполненными. Переводя взгляд с одного портрета на другой, Джиллиан ходила взад-вперед, сравнивая портреты детей со сделанными позднее портретами взрослых.

Нет, должно быть, она ошиблась.

Не веря своим глазам, Джиллиан зажмурилась на секунду, затем медленно открыла глаза и отступила назад на несколько шагов, чтобы взглянуть на портрет издали. Этого не может быть! Схватив факел, она подвинулась ближе, внимательно всматриваясь в мальчиков, стоявших у юбок своих матерей. Это были красивые мальчики, темноволосые, кареглазые, из которых наверняка вырастали опасные своей красотой мужчины.

Она переходила к другим портретам, и снова то же самое: темноволосые, с голубыми глазами, опасные своей красотой мужчины.

Глаза изменили цвет!

Джиллиан вернулась назад и внимательно рассмотрела женщину на последнем портрете. Это была потрясающая женщина с золотисто-каштановыми волосами и с пятью кареглазыми мальчиками у юбки. Затем Джиллиан шагнула вправо; это была либо та же женщина, либо ее сестра-близнец. Вокруг нее в различных позах были изображены пятеро мужчин, все они смотрели прямо на художника, не оставляя никаких сомнений относительно цвета их глаз. Ледяная голубизна. Имена под портретами были одни и те же. И озадаченная Джиллиан пошла дальше по залу.

Пока не нашла шестнадцатое столетие.

К сожалению, увиденное вызывало больше вопросов, чем давало ответов, и, опустившись на колени, Джиллиан долго просидела так в раздумьях.

Прошло несколько часов, пока ей удалось прийти к удовлетворившим ее выводам. После этого в голове у нее не оставалось больше вопросов - она была умной женщиной, способной использовать силу дедуктивного мышления не хуже лучших представителей сильного пола. И все указывало на то, что, хотя это и не укладывалось ни в какие рациональные рамки, другого объяснения просто не существовало. Завернутая в растрепанный плед, сжимая в руке почти догоревший факел, Джиллиан стояла на коленях в зале, заполненном портретами берсерков.