Читать книгу - "Правило Диксон - Эль Кеннеди"

Теперь моя очередь кивать.

– А у него как дела?

– Отлично. С нетерпением ждет баскетбольного сезона. – Она замолкает, а после паузы спрашивает: – Как Диана?

– Тоже отлично.

– Так вы до сих пор вместе, – выражение лица у нее при этом странное.

– Ага.

Снова повисает неловкая пауза. Пару месяцев назад мне так отчаянно хотелось услышать ее голос. А теперь я даже не знаю, что ей сказать. Флиртовать с ней я не могу – у нее есть парень. Кроме того, даже если бы я хотел пофлиртовать, это было бы неуважительно по отношению к Диане. Может, мы с ней и не вместе, но до сих пор занимаемся сексом почти каждый вечер.

Наконец Линси решает положить конец всей этой неловкости.

– Может, нам стоит как-то встретиться, раз теперь мы в одном кампусе? Давай выпьем кофе на следующей неделе, – предлагает она.

У меня невольно заходится сердце, и меня страшно бесит, что она до сих пор имеет такую власть надо мной. Я этого не хочу.

– Конечно, – я медленно киваю. – Неплохая идея.

Глава тридцать пятая

Диана

SOS

– Все дело в быстрых шагах. Представь, что мы танцуем в сказке. Как будто на балу у Золушки.

– И как, скажи на милость, это поможет? Мы же не мультяшные герои, мы все делаем по-настоящему.

Шейн пытается копировать мои шаги и ругается, сбившись третий раз подряд. На дворе четверг, у нас обоих были занятия с утра, к четырем мы оба освободились и решили втиснуть в сегодняшнее расписание репетицию вальса.

– А почему ты не можешь вести? – ворчит он.

– Потому что ведет мужчина.

– Мы разве не пытаемся уничтожить патриархат?

– Пытаемся, но в конкурентном мире бальных танцев об этом еще не знают. Так что мужчина ведет.

Мы начинаем заново, танцуем по всему спортивному залу «Медоу-Хилл», а темп становится все быстрее.

– Какого черта! – орет Шейн. – Почему ускоряемся-то?

– Это венский вальс.

– И что?

– Это танец изящества и скорости.

Музыка достигает крещендо, а нас на последних нотах заносит в сторону. Печально.

Я хмыкаю.

– Над вальсом надо поработать.

– Да ты что!

С этими словами недовольный Шейн отправляется в уборную в коридоре. Мы уже выпили по две бутылки воды за эту репетицию. Настал трудный момент. Мы практически довели до ума танго. Ча-ча-ча выходит тоже ничего.

Но вальс – катастрофа.

– Эй, смотри-ка, – окликаю я Шейна, как только он возвращается.

Я лежу на мате, согнув одну ногу и пристроив на нее телефон. Шейн плюхается рядом, и я вкладываю мобильник в его большую ладонь.

Не могу оторвать взгляда от его бицепсов, от того, как ходят под кожей мускулы всякий раз, когда он двигает рукой. Он такой накачанный и такой чертовски сексуальный! Рядом с ним прямо не сосредоточиться.

Усилием воли оторвавшись от созерцания Шейна, я включаю видео.

– Смотри, – мрачно велю ему я.

Из телефона раздается жизнерадостный женский голос.

– Мы – Мартиник и Виктор, и вот что мы хотим сказать вам, «Скачи и танцуй»!

– Это же мы! Мы – «Скачи и танцуй»! – шипит Шейн.

– Я в курсе, – откликаюсь я, едва сдерживая смех.

На видео пара танцует танго. У Мартиник безупречная коричневая кожа и миндалевидные глаза, она явно смешанного происхождения, божественно красива. А еще она высокая. У нее бесконечные ноги, каким я вечно завидую, а потому они с партнером, светловолосым Виктором, идеально подходят друг другу при исполнении танго. То, как естественно они двигаются вместе, только подчеркивает мой главный страх – разницу в росте у нас с Шейном. Танго мы танцуем хорошо, но могло бы быть намного лучше.

– Танго – наш Эверест, – бормочу я.

– В каком смысле?

– Кэндзи маленького роста. Отчасти поэтому мы так любили танго. Но наше с тобой главное препятствие, Шейн, твой рост.

– Может, препятствие – твой рост.

– Нет, я идеального роста. Благодаря ему ты можешь делать со мной все эти крутые высокие поддержки. А ты для танго слишком высокий.

– Нельзя быть слишком высоким для танго, – самодовольно заявляет он.

Я вздыхаю.

На экране Мартиник выполняет изящный поворот, эффектно вытянув руку в сторону. Виктор тут же ее подхватывает, и они оба поворачиваются к камере.

– Мы до вас доберемся, «Скачи и танцуй», – с усмешкой говорит Виктор.

Шейн ахает.

– Да эти мудаки нас троллят!

– Видишь? Я же говорила. – Я открываю их профиль, и у меня вырывается возмущенный вопль. – У них сто тысяч подписчиков.

– И ладно. У нас четыреста восемьдесят две тысячи.

– Ты точное число знаешь? – подкалываю я.

– Ориентировочно. Но, когда я в последний раз смотрел, было четыреста восемьдесят две тысячи. Сейчас, наверное, уже восемь миллионов.

Обожаю страсть Шейна к гиперболе. Это у нас общее.

Когда мы ездили к папе на барбекю, брат все подкалывал меня, мол, у меня возникли чувства к Шейну, и его слова не дают мне покоя. Сначала я уверяла себя, что это чепуха. Конечно, у меня нет к нему никаких чувств. Мы просто танцуем. И занимаемся невероятным сексом. И получаем удовольствие от компании друг друга. Откуда тут взяться чувствам-то?

С другой стороны…

Да. Становится все труднее притворяться, что мне не нравится Шейн. Он уморительный. Прекрасен в постели. С ним легко разговаривать. Когда захочет, умеет быть милым.

В последнее время я все чаще задумываюсь о том, что хочу большего, не просто быть друзьями с привилегиями. Может, я хочу…

– Боже! – Голос Шейна вырывает меня из размышлений. – Они и в комментариях набирают троллей.

– В каком смысле?

– Они велят своим подписчикам идти на нашу страницу и писать, что Виктор и Мартиник лучше нас. – Шейн от избытка чувств даже на мат переходит. – Кем эти говнюки себя возомнили? И ты посмотри на этого чувака. Я его вместо штанги могу взять, отжимания делать. И плевать мне, что он шесть и четыре ростом. Он же как соломинка.

– Успокойся, большой парень.

– Ладно, маленькая.

Я улыбаюсь в ответ.

– Не самые подобающие прозвища.

– Даже не знаю. «Большой парень» мне нравится. Очень, – он поигрывает бровями.

Я вскакиваю.

– Так, ладно, тренировка окончена. Мне надо изменить хореографию для этого вальса, только потом двинемся дальше. Может, придется взять пару уроков танцев.

– А это что, разве не уроки танцев?

– Я имею в виду, уроки у профессионалов.

Шейн молча пялится в ответ.

– Что?

– Это любительское соревнование, Диксон. Неужели правда надо вкладывать столько сил?

– Ты что, вообще меня не знаешь? Я не смогу ничем заниматься