Читать книгу - "Вера, Надежда, Виктория - Иосиф Гольман"

Это было слабое звено в подготовленной операции.

На всякий случай у Ванечки имелся весь комплект документов, и если бы Бориска застрял на входе, пришлось бы действовать в одиночку. Однако с Савченко проблем не случилось – уж слишком характерный он имел вид. Особенно с чемоданчиком.

Бориска направился по уже пройденному Ванечкой пути, радуясь скорости и простоте проникновения. До туалета, где обитал Ванечка, Савченко добрался без приключений. Они наконец воссоединились и на историческом фоне замызганных писсуаров приняли не менее исторические решения.

Документы будет сдавать Ванечка.

Бориска – непосредственно фиксировать процесс на камеру. А из нее изображение уже будет, автоматически и синхронно, грузиться на соответствующий сайт – об этом позаботились местные товарищи из группы технической поддержки. Они с аппаратурой размещались неподалеку, за двухэтажным домиком девятнадцатого века, в стареньком «Фольксвагене-транспортере».

Савченко оставил свои телогрейку и чемоданчик с разводными ключами, герметиком и запасным комплектом документов в сортире, после чего мужчины молча и сосредоточенно пошли на дело.

До заветного кабинета оставалось не более сотни шагов.

– Представляю, как вытянутся их рожи! – злорадно сказал Бориска. – Только говори громче, здесь микрофон слабый.

Они свернули за угол. По инерции сделали еще пару шагов.

И все. Финита ля комедиа.

На них набросились с двух сторон, не дав и секунды на осознание ситуации.

Да и как ее осознаешь? Если б Бориска слышал, что говорил за его спиной милиционер, – тогда другое дело. Офицер же доложил кому-то невидимому, что они пропустили объект, требующий дополнительного наблюдения: в паспорте приволжского сантехника была только московская прописка.

Нет, все же со спецслужбами Береславскому, как оказалось, тягаться рановато. Он рассчитывал, что Бориска либо пройдет, либо нет. А вот до того, что в обычном российском учреждении за вошедшим будет установлена слежка, профессор почему-то не дошел. Как говорится, великие начинания губят мелочи.

Бориску и Ванечку жестко скрутили, обыскали и – сопроводив двумя-тремя затрещинами – доставили лично в кабинет к Сухову.

Вот теперь Василий Геннадьевич обрадовался по-настоящему. Тикавшие слишком медленно часы наконец обрели обычную скорость. Эта операция его врагов на сегодня точно была последней.

«Профессиональное чутье», – с гордостью подумал Василий Геннадьевич. Он почему-то был уверен, что еще какая-то пакость, заложенная покойным профессором, должна была выстрелить. И это ощущение не позволяло ни расслабиться, ни успокоиться: недаром со вчерашнего утра на посты были выведены все его резервы. Подчистую.

– Ну, что, господа, с чем пожаловали? – спросил он у незваных гостей, предварительно выпроводив своих офицеров. Действо напоминало известную картину, где беляки допрашивали пленных красноармейцев: Сухов, мужчина представительный, вальяжно развалился в огромном кожаном кресле, а руки пленников были заведены за спину и скованы наручниками.

Задержанные молчали.

– Да и так все ясно, – добродушно продолжил генерал. – На что повелись, парни? Денег больших пообещали?

В кабинете повисло молчание.

– Слушайте, партизаны, – посуровел Василий Геннадьевич. – Здесь, конечно, не гестапо, но языки развязывать умеют. Так что лучше поговорим.

Савченко зло глянул на Сухова и от разговора отказался. В отличие от своего старшего товарища.

– Вы, похоже, собой гордитесь, – улыбнулся Ванечка.

– А почему нет? – согласился начальник. Он и в самом деле впал в благодушное настроение: жесткое напряжение последних недель даже натренированному старому бойцу далось нелегко. Теперь оно прямо на глазах спадало.

– А почему – да? – Ванечка разом стал серьезным. – Вы ведь когда-то офицером были. Присягу принимали. В ней ничего про откаты и распилы не говорилось.

– Я и сейчас офицер. – Сухова отчего-то задело за живое. – Как будто вы забесплатно в коммерцию сунулись.

– Мне можно, я ж не генерал, – Ванечка уже снова улыбался: на генерала, особенно современного, он точно не тянул.

В этот момент в кабинет без стука влетел майор.

– На нем камера! – показывая на Савченко и стараясь не попасть в предполагаемый кадр, просипел он.

– Что?! – вскочил Сухов. Он уже понял, что расслабился рановато, и судорожно прокручивал в мозгу все, что успел сказать при этом гребаном «киношнике».

Когда с Борискиного тела, точнее, с брючного ремня была сорвана и уничтожена крошечная веб-камера, а вызванный инженер гарантировал, что подобных мин более не имеется, Василий Геннадьевич продолжил прерванный разговор.

– Вы что, думаете, это сойдет вам с рук? – угрюмо спросил он.

Никакого решения в голову не приходило; он никак не мог вспомнить, что же все-таки успел сказать в кадр – сейчас запись чертова прямого эфира срочно отсматривал преданный помощник.

– Думаю, да, – спокойно сказал Ванечка.

– А как насчет подделки официальных документов? Это – статья.

– Ну, если нет другой возможности поучаствовать в открытом тендере, – Борщев упорно не желал слишком пугаться.

– Ты о себе думай, а не о тендере. – В отличие от Ванечки, Сухов потихоньку терял спокойствие.

– Ты о себе тоже подумай, – мягко ответил Ванечка.

Переход на «ты» взбесил генерала окончательно.

– Не сравнивай жопу с пальцем, обсос! – перешел на иные лексические единицы Василий Геннадиевич. – Кто ты – и кто я!

– В вашей системе координат я – палец, – откровенно рассмеялся Ванечка. – И знаешь почему?

Генерал неожиданно успокоился:

– Почему же?

– Потому что я классный повар. По борщу – лучший в Москве. У меня даже фамилия – Борщев. Учу поваров в своих собственных ресторанах. Очень талантливые ученики. Дальше продолжать?

– Валяй. – Сухов напряженно раздумывал, что ему делать, инстинктивно чувствуя, что принятие решения может быть как-то связано с этими двумя уродами.

– Еще потому, что я скоро женюсь. В четвертый раз, правда. Зато – на первой любви. Надежда Владимировна Семенова, слышал про такую?

– Слышал, – подтвердил Василий Геннадьевич.

– А еще потому, что мы отсюда скоро выйдем. И поедем домой. Тендер, правда, действительно профукав. Но мы поедем домой. А за тобой могут прийти в любой момент.

– Это кто же за мной может прийти? – спокойно спросил генерал.

– Даже генералам нельзя безнаказанно убивать людей, – также спокойно ответил Ванечка. – Когда запахнет жареным, тебя сольют, как грязную воду. Синегоров поедет на повышение, а ты – в ментовскую зону в Мордовии.