Читать книгу - "Бухта влюбленных - Вайолет Уинспир"

– Мне всегда казалось, что у нас в доме демократия, – заметила ему в ответ Эдвина и, волнуясь за него даже больше, чем могла бы в этом признаться, прибавила: – Росс, ты действительно здоров? Ты ничего не скрываешь от меня?

– Ну конечно здоров, если не считать периодических головных болей. Хирург, лечивший меня, – Эксел Райт, – предупредил, что они могут возобновляться время от времени. Ну а теперь я собираюсь прокатиться в Голливуд и попробовать похитить Дженни – хочу пообедать с ней в «Медной кастрюле». Пока, тетя!

Когда дверь за ним закрылась, Эдвина нахмурилась. Мальчик – а она до сих пор считала Росса мальчиком, несмотря на его тридцать два года, – сильно изменился. Шесть лет назад он покинул Америку беспокойным, взрывным молодым чертякой, а вернулся невозмутимым взрослым мужчиной с непроницаемым выражением глаз, что было так не похоже на него, что Эдвина всерьез забеспокоилась.

В тот же день посыльный принес в особняк огромную коробку белых, розовых и пурпурных гвоздик, уложенных на подстилку из папоротника.

– Цветы для мисс Хэтерли, – сказал посыльный горничной, вышедшей открыть ему.

Горничная отнесла цветы в комнату Ферн. Девушка поначалу приняла их с изумлением, но, когда она прочла имя на карточке, к изумлению прибавились еще раздражение и гнев. Цветы прислал Кертис Уэйни, и в прилагавшейся записке он приносил ей самые глубокие извинения за свое вчерашнее поведение. Он просил у нее прощения и выражал надежду, что Ферн позволит ему загладить вину, согласившись пойти с ним куда-нибудь еще в другой раз. Кертис сообщал также, что собирается устроить танцевальный вечер на «Серебристом мотыльке» и хотел бы пригласить на этот вечер Ферн вместе с Дианой и Джефом Лейном.

Скомкав записку, Ферн решила никогда больше никуда с ним не ходить, в том числе и на танцевальный вечер на его яхте. Но гвоздики были так прекрасны, что Ферн, схватив их, побежала на кухню, чтобы попросить у Делилы пару ваз. На кухне она, к своему удивлению, увидела Росса Кингдома – он сидел в уголке за столом, лакомясь зеленым горошком, который Делила очищала от стручков, и делился со старой негритянкой воспоминаниями о детстве, проведенном в этом доме.

Увидев в руках у Ферн огромный букет гвоздик, он удивленно приподнял брови, а Делила лукаво проговорила:

– А ну-ка, скажи нам, милая, кто это прислал тебе целую оранжерею цветов?

Ферн торопливо отвела взгляд.

– Ну… это один мой знакомый, – ответила она неопределенно. – Я хотела попросить у тебя парочку ваз, Делила, – подумала, может быть, и мисс Кингдом обрадуется цветам в своей комнате.

Делила принесла вазы, и Ферн, расставляя цветы, все время чувствовала на себе взгляд Росса Кингдома. Вдруг несколько листьев папоротника выскользнули из ее рук, и, когда он, нагнувшись и подняв листья с пола, протянул их Ферн, пальцы их на мгновение соприкоснулись. Сердце Ферн учащенно забилось, а Росс Кингдом спросил:

– Надеюсь, вы уже оправились после вчерашнего? Как себя чувствуете?

– Гораздо лучше, чем мои капроновые чулки. – Ферн улыбнулась, отчего на щеке у нее снова образовалась ямочка. Что ж, видно, Росс догадался, что это Кертис Уэйни прислал ей гвоздики.

– Мистер Росс, а ну-ка, хватит воровать у меня горошек! Так и на ужин ничего не останется! – И Делила хлопнула его по руке. – А если проголодались, то в холодильнике есть лимонный пирог.

Росс достал пирог, соблазнительный, пышный, с несколькими лимонными прослойками.

– Отведаете со мной пирога, Ферн? Я не люблю есть один.

Пирог выглядел так аппетитно, что устоять было невозможно, поэтому, отнеся вазы наверх – к себе и в спальню Эдвины, которая спала, похрапывая, как младенец, Ферн вместе с Россом отправилась на веранду, где они уселись в высокие соломенные кресла, взяв себе по кусочку пирога и по стакану ледяного лимонада. Разомлев на солнышке, Ферн даже не возражала, когда Росс осторожно снял с ее волос шапочку и положил ее рядом на столик.

– Скрывать такое платиновое сокровище – просто преступление, – проворковал он нежно, как истинный южанин, и Ферн подивилась тому, что он не растерял этих теплых ноток в голосе, пока странствовал по миру. Они говорили о его путешествиях, и Ферн с интересом слушала рассказы об обычаях разных народов. Росс сказал Ферн, что написал о них книгу, снабдив ее собственными иллюстрациями.

Позже, принимая душ и одеваясь к ужину, Ферн отметила про себя, с какой поразительной быстротой она и Росс Кингдом стали друзьями. Правда, ее немного смущали слова Эдвины… И все же нет ничего страшного в том, что они будут друзьями… Вряд ли он имел какой-то скрытый мотив, развлекая ее сегодня днем беседой.

Ферн спустилась вниз к ужину вместе с Дианой, которая весь день пробыла в городе, рекламируя кашемировую одежду для молодежного журнала.

– Ох и упарилась же я сегодня! – пожаловалась она Ферн. – Не хочешь выпить по коктейлю перед ужином? – Диана открыла дверь в гостиную и, немного смутившись, чуть иронично рассмеялась: – Извините нас!

Через плечо Дианы Ферн увидела Ларейн Дэвис в роскошном голубом платье – ее обнаженные руки, обнимавшие Росса Кингдома за шею, поспешно скользнули вниз. А он, не глядя на девушек, застывших на пороге, невозмутимо достал из кармана носовой платок и стер с губ следы от помады Ларейн.

– Мы с Россом только что встретились, – улыбаясь, пояснила Ларейн и, подойдя к зеркалу, висевшему над каминной полкой, оглядела свой ротик.

Ее изящная головка, словно сошедшая с древней египетской монеты, темные, будто ягоды терновника, глаза, соблазнительные, дразнящие жесты неизменно приковывали к Ларейн взгляды окружающих. «Неудивительно, – подумала Ферн, – что она работает в модельном агентстве «Селестин».

Диана подошла к коктейль-бару и принялась смешивать два шерри-кобблера – напитка из шерри и лимонного сока со льдом. Ферн присоединилась к ней, попробовав коктейль через соломинку.

– Мне нравится твое платье, Ларейн, – сказала Диана. – Оно просто восхитительно!

Ларейн сидела, аккуратно примостившись на подлокотнике кресла, нежные складки платья окутывали ее голубым облаком. Росс протянул ей приготовленный стакан мартини, и Ферн заметила, как та метнула на него испытующий взгляд из-под соблазнительно накрашенных ресниц.

– А тебе, Росс, нравится мое платье? – проворковала Ларейн.

– Я не был бы мужчиной, если бы оно мне не нравилось, – сдержанно ответил он, облокотясь на каминную полку и потягивая свой мартини. Сейчас, в электрическом свете гостиной, его короткие вьющиеся волосы еще сильнее отливали бронзой, а золотистые огоньки в карих глазах делали их похожими на глаза тигра – их Ларейн очень хорошо помнила еще с тех времен, когда носила сначала его мальчишеский значок, а потом обручальное кольцо. Но тогда его губы таили в себе куда больше страсти, чем теперь; при мысли об этом легкая дрожь досады пробежала по красивому телу Ларейн.

«Черт бы побрал твою проклятую гордость, Росс! – в сердцах выпалила она про себя. – Поймешь ли ты когда-нибудь, что я просто хотела спокойной, налаженной жизни здесь, в Кэп-Фламинго, – такой жизни, к какой я давно привыкла? Да, я не хотела бесконечно мотаться с мужем по гостиничным номерам, имея при себе только то, что уместилось бы в пару чемоданов!»