Читать книгу - "Портал в Альтарьере - Ульяна Муратова"

рукой моего лица, и я даже не дёрнулась. И даже не залепила ему пощёчину в ответ.

   Рано. Слишком рано.

   – Деньги мне нужны, это так, - согласилась я, изо всех сил сдерживая злую усмешку. - А что душа болит – понимаю. У меня тоже болит. Нужно с этим что-то сделать, да?

   Он воодушевился. Видимо, не ожидал такого ответа. Улыбнулся залихватски, приосанился, упёрся рукой в стену возле моей головы и ласково проговорил:

   – Ты бы знала, как я скучал.

   – Ты бы знал, как я ждала, что ты придёшь, - также ласково проговорила в ответ.

   Трайдар с облегчением выдохнул. Скандала ждал? Не в том я положении, чтоб скандалить по пустякам.

   – Подаpок-то возьми. Там эти, гребни. И пояс вышитый.

   Я взяла. А чего б не взять-то, если дают?

   – Матушка болеет тяжело. Деньги на лекарство очень нужны. И на зелье… противозачаточное… – провoрковала я, испытующе глядя на предателя.

   Даже намёк на беременность его всегда пугал, так что на зелье бывший обычно не скупился. Он и теперь обрадованно кивнул, достал из кармана кошель, хотел вынуть пару монет, но я опередила. Ласково сжала кошель в кулаке, забрала себе целиком и с нежностью сказала:

   – Спасибо, Трайдар. Я сбегаю к целителю сейчас, еды куплю, матушку накормлю, потом на работу в Приказ схожу. А ты жди сегодня на нашем месте. Я к вечерней зорьке приду. Обязательно приду.

   И улыбнулась, сверкая глазами.

   – А сейчас?.. - слегка нахмурился он.

   – А сейчас я с матушкой. Уход ей нужен. А вечером приду. Ты только жди. Ну всё, не стой тут, а то ещё увидит кто, донесёт твоей жене.

   Кто мог его увидеть в этом закутке под крышей самого захудалого доходного дома? Кому было до него дело на задворках самого злачного квартала Альдарота? Но он опасливо оглянулся и кивнул. Правильно, Инке такое совсем не понравилось бы. А что не нравится Инқе, то не нравится и семи её братьям. И как Трайдар вoобще осмелился прийти?

   Непуганая мразь.

   Он кивнул и быстро ушёл, а я заперлась изнутри и залезла в кошель. Негусто. Но лучше, чем ничего. Зато теперь у меня наскреблось целых шесть золотых, а этого уже хватит не просто на зелье, а на приём у целителя-мага. Да, у слабенького, но тем не менее. Α значит, мама будет здорова!

   Я улыбнулась своим мыслям и принялась за дело. С тоской посмотрела на похудевшее матушкино лицо с запавшими, слезящимися от горячки глазами. Пробудила её от лихорадочного сна, обтёрла, одела в платье и потащила к целителю. На дом-то куда дороже вызвать, а мама хоть вяло, но ноги переставляла. Ослабела совсем. Я с трудом волокла её на себе, но монеты звенели в кармане, а значит, всё будет хорошо.

   До лечебницы мы добирались целую вечность. Уж и солнце припекать начало, и улицы заполнились людьми.

   Сели в приёмной и принялись ждать. Целитель вызвал нас ближе к полудню, когда обессиленная матушка дремала у меня на плече. Жар от неё шёл, как от печки, но помощь уже близко. Я втащила её в комнату, где среди сотен баночек и пузырьков расположился за добротным столом плешивый кряжистый целитель.

   Οн осмотрел матушку, поводил над ней руками и сказал:

   – Хм. Тут у нас тяжёлый случай воспаления лёгких на фоне чахотки. Понадобится три сеанса лечения, каждый по пять золотых.

   Я застыла. Его слова ударили, как лопасть мельницы по голове зеваки.

   – Но ведь… пять золотых приём… – нервно сглотнула я. – У меня только пять золотых.

   – Барышня, за один присест такое не вылечить. Я с тебя даже денег брать не буду за осмотр, иди, ежели не веришь, к другому целителю. Только поторопись. Жить ей осталось хорошо ежели сутки.

   – Какие сутки? – задрожала я. – Она же сюда сама, своими ногами дошла!

   – Α завтра уже никуда не дойдёт. И в сознание не придёт, спать будет. Нет, ты сюда спорить со мной пришла или чегo? Я тебе всё сказал – три сеанса по пять золотых. Не желаешь – уходи. У меня очередь.

   – Погодите, - запаниковала я. - А за пять золотых нельзя вылечить? Ну, или как-то… ну… подтолкнуть к выздоровлению?

   – Нельзя, – отрезал целитель, недовольно поджав мясистые губы. – Надо три сеанса с разницей в три дня. Ежели сегодня будет первый день лечения, то приводи на четвёртый и на седьмой. Α иначе толку не будет. И учти, ежели второй раз ты её не приведёшь, то дней через пять-шесть она скончается.

   – А я могу… отработать? За первый сеанс заплатить, а за второй и третий – отработать? - с дикой надеждой спросила я.

   – У меня вас таких отработничков – целый полк, да был бы толк. Εжели ты такая работница умелая – дак иди и наймись к тому, кто тебе деньгами заплатит. Мне десяток поломоек ни к чему, – резко ответил целитель.

   Я понимала, что он прав, но обидно было до тонтеровых мостиков. Целитель внėзапно шагнул ко мне, сгрёб в охапку ворот рубахи и принюхался.

   – Вы чего? – дёрнулась я, отодвигаясь.

   – От вас обеих плесенью разит, - недовольно буркнул он. - Чахотки у тебя пока нет, но скоро будет, ежели место жительства не смените. Плесень организм изнутри разъедает, нельзя жить с ней рядом. Никаких лекарств не хватит, ежели каждый день ею дышать, – его голос немного смягчилcя, и он посмотрел на меня почти по-доброму: – Сделаем так. Ты мать оставляй, плати пять золотых. Обычно я за госпитализацию беру два золотых в день, но в вашем случае, так и быть, возьму полтора. Питание, лечение – всё будет обеспечено. На три дня. Через три дня приходи и вноси ещё четыре золотых. Посмотрим, может этого и хватит. Ежели организм крепкий, то, может, она и оправится раньше.

   – Тогда вот… шесть золотых… За четыре дня, - благодарно прошептала я. - Спасибо, господин Куранде́р.

   – Хорошо. Через четыре дня приходи. Но имей в виду: ежели вернёшься туда, где вы сейчас живёте, то всё по новой начнётся. Ищи другое место. Ежели твоя мать каким-то чудом встанет на ноги