Читать книгу - "Синдерелла без хрустальной туфельки - Вера Колочкова"

Отсмеявшись, они все дружно уставились на Сашу, так и стоящего в дверях со своим пакетом-маечкой.

– Мы вам не помешаем? Вам же поужинать надо… Может, нам в комнату уйти?

– Нет! – выставил вперед руку, улыбаясь, Саша. – Что вы, ни в коем случае! Никогда себе не прощу, если прерву грубо такой чудесный творческий порыв!

Василиса и Ольга Андреевна переглянулись и снова рассмеялись дружно, словно одобряя между собой то обстоятельство, что жилец им, слава богу, достался с нормальным и совершенно здоровым чувством юмора. А Петька больше не смеялся. Как завороженный, не мигая и открыв рот, он уставился на упаковку сарделек, выуженных Сашей из его мешка и небрежно брошенных на кухонную столешницу около плиты. Петьке было ужасно стыдно, но он никак, ну никак не мог оторвать от этих сарделек глаз. Они лежали в своем вакууме так заманчиво-притягивающе, слепившись толстомясыми розовыми боками, и так вдруг ему захотелось разорвать в секунду обволакивающую их пленку и вонзиться в них зубами… Он громко и судорожно сглотнул вмиг накопившуюся во рту слюну и, встретившись с Сашей глазами, быстренько и стыдливо отвел взгляд в сторону. Саша только моргнул растерянно, будто прошил его этот мальчишеский взгляд насквозь…

– А вы знаете, уважаемые хозяева, я ведь жилец в некотором роде проблемный! – громко проговорил он, тут же придя в себя и обращаясь нарочито только к Василисе и Ольге Андреевне. – Мне, знаете, в одном вопросе очень ваша помощь потребуется…

– Да? – тут же уставились они на него озадаченно. – И какая? Вы говорите, не стесняйтесь…

– Да понимаете, тут такая штука… Не умею я есть один! Вот хоть режьте меня на куски – не могу проглотить, и все, когда в одиночестве ужинаю… Может, составите компанию? А? Или ты, Петр, меня выручишь?

– Да! Да, конечно! Я – конечно! – обрадованно и благодарно воскликнул Петька, снова в надежде подняв глаза на упаковку сарделек, и даже руку вверх потянул, как за школьной партой сидя.

– Петя!! – отчаянным хором воскликнули Василиса с Ольгой Андреевной, моментально прочувствовав всю эту грустную ситуацию, и так же грустно замолчали, боясь поднять на Сашу глаза.

– Как тебе не стыдно, Петя… – прошептала Ольга Андреевна и чуть не заплакала от жалости к внуку, и вовсе ей не хотелось его стыдить…

Да. Гордость, говорят, штука чудесная. А когда она еще и умная, то чудесная вдвойне. Когда она знает, чувствует, что надо потихонечку отойти-отползти на второй план и уступить свое место ее величеству простоте, которая, бывает, в определенный момент не менее чудесна, чем эта самая гордость и есть…

– Бабушка, вот скажи, ну что нам за жилец такой попался, а? – вдруг звонко и весело произнесла Василиса, будто распоров с треском образовавшуюся тяжелую пленку-паузу. – Чего нам опять не повезло-то так? Проблемы у него всякие гастрономические, видишь ли, психозы-комплексы… Не жилец, а наказание сплошное на нашу голову! Ну что делать – давайте уже варите быстрее ваши сардельки-мардельки, будем вас выручать…

– Один момент! – радостно и благодарно подхватил ее тональность Саша и успел-таки подмигнуть по-мужицки совсем уж убитому бабкиным грустным гневом Петьке. – Где у вас тут кастрюльки-мастрюльки? Петр, подсуетись, помоги мне на первых порах…

Ольга Андреевна улыбнулась расслабленно, откинула голову на спинку самодельного кресла-каталки, стала следить отрешенно за образовавшейся дружной кухонной суетой, пока глаза ее не затуманились слезами. В сотый раз мысленно проклянув свой жестокий инсульт, она в сотый же раз мысленно обратилась и к Богу, поблагодарив его и за умницу-внучку Василису, и за доброго и необыкновенно искреннего внука Петечку…

– А вы правда телемастер или Петька не понял чего? – спросила Василиса, когда они уселись за стол второй раз, получается, ужинать Сашиными сардельками.

– Правда. А что?

– Да так… Не похоже просто…

– Ну да, вы правы, Василиса. Я не совсем телемастер, если честно. Я этим себе на материальную жизнь зарабатываю. От нее, от материальной-то, никуда ведь не денешься!

– Это уж точно… – вздохнула грустно Василиса. – Никуда не денешься…

– А живу я, получается, другим делом…

– А каким, если не секрет?

– Вообще-то секрет, конечно.

– Ой, да ладно! У вас, Саша, знаете ли, все секреты на лице написаны! Небось романы тайком пишете?

– С чего вы взяли?

Саша отложил вилку и, сцепив домиком свои крупные ладони и устроив на них подбородок, уставился на Василису удивленно и заинтересованно. Она улыбнулась ему дружелюбно и почти по-женски кокетливо, порядочно откусила от сардельки и зажмурилась от удовольствия, и непонятно было, что ей в сложившейся ситуации нравится больше – такое его внезапное внутреннее смятение или забытый вкус хорошей дорогой еды. Ольга Андреевна взглянула на внучку с легким укором, легко дотронулась до Сашиной руки:

– Вы не сердитесь на нее, Сашенька, пожалуйста. Она у нас такая вот девушка, прямая да своеобычная…

– Да нет, я не сержусь, с чего вы взяли? – широко улыбнулся Саша, продолжая разглядывать Василису. – Самое странное, знаете ли, – права она. В точку попала. Я действительно романы пишу… И действительно тайком…

– А почему? – тихо спросила Василиса.

– Что – почему? – так же тихо переспросил ее Саша.

– Почему тайком-то? Или вы о чем неприличном пишете, а?

– Да наоборот, скорее…

Саша замолчал и вмиг будто отодвинулся, посерьезнел лицом, погрустнел глазами. Исчезло, растворилось сразу и общее поле их дружного общения, легкой, радостной простоты. Василиса, почувствовав эту быструю перемену, переполошилась вдруг:

– Саша, я вас обидела, да? Правда? Обидела?

– Да нет же, Васенька, что вы, – грустно улыбнулся ей Саша. – Меня вообще, знаете, очень трудно обидеть. Практически невозможно.

– Но я же вижу…

Саша, ничего не ответив, вдруг резко положил ладони на стол, произнес громко и торжественно:

– Так! А назавтра у нас объявляется чаепитие с тортом! За вами чай, за мной – торт… Петр, ты какой любишь, чтобы шоколада больше было и роз-мимоз всяких?

– Ой! – захлебнулся, засияв глазами, Петька и даже подпрыгнул слегка на стуле. – А я, знаете, такой белый люблю, чтобы с фруктами сверху, и с марципанами, и с орехами… И чтобы большой-большой был, и круглый…

– Петя!! – опять хором воскликнули Василиса и Ольга Андреевна, повернувшись к нему возмущенно. Потом переглянулись и расхохотались тут же весело, теперь уже и вместе с Сашей.

– А стихи Колокольчиковой опять не сочинили! – в ответ им укоризненно проговорил Петька, вставая из-за стола. – Тоже, поэтессы нашлись… Ахматова с Цветаевой…

– Петь, вот давай послезавтра, а? Завтра я на работе, а послезавтра уже совершенно точно сочиним. И Саша нам поможет… Правда, Саша?