Читать книгу - "Замороченные - Кэрол Хиггинс Кларк"

Шейлу и Брайана тоже разбудил телефон — международный звонок на мобильник Брайана. Но их побеспокоил не старый добрый ирландский родственник или коллега с работы. Им звонил тот, с кем они заключили сделку, которой уже сами были не рады.

Дермот Финнеган, шестидесятипятилетний мультимиллионер из Феникса, штат Аризона, человек весьма влиятельный, был известен своим обаянием, равно как и бешеным нравом. Родители привезли Финнегана в Америку из Ирландии, когда тому было двенадцать. Упорный и настойчивый придира, яростный спорщик, привыкший всегда и во всем настаивать на своем, он с той самой минуты, как ступил на американскую землю, работал как каторжный, чтобы прокормить семью, не зная ни выходных, ни праздников. Да и теперь он не собирался уходить на покой. Из своего палаццо комнат этак в тридцать, выстроенного посреди необозримого поля для гольфа, он по-прежнему направлял и руководил, прокручивая самые разные махинации и прерываясь лишь для того, чтобы сыграть партию-другую в гольф. И при этом никогда не проигрывал.

Но он мог превратиться в настоящего тирана, если дела начинали идти не так, как он задумал.

— Брайан! — заорал Дермот в трубке. — Судя по твоему голосу, ты до сих пор дрыхнешь! По моим расчетам, сейчас у вас уже начало десятого! Какого черта ты до сих пор в постели?!

Брайан рывком сел:

— В отеле ночью случился пожар.

— Пожар?

— Да. Кажется, на кухне загорелось масло.

— Надеюсь, никакой чертов пожар не помешает тебе завершить свою миссию, или я не прав?

— Ну конечно нет, — ответил Брайан и красноречиво закатил глаза.

Дермот был также известен тем, что в разговорах со своими подчиненными частенько употреблял слово «миссия», заходила ли речь об уборке дома или воплощении в жизнь его прожектов. Брайан представил себе Дермота: сигара в зубах, остренькие голубые глазки, расширенные от гнева, багровое лицо, густая копна каштановых волос, которые он регулярно подкрашивал, и грузная фигура. Дермоту пошло бы на пользу хоть изредка прогуляться по полю для гольфа, однако он предпочитал разъезжать по нему с шофером, на тележке, украшенной фирменной радиаторной решеткой от «роллс-ройса».

— Когда вы собираетесь забрать картины?

— Сегодня днем, — в сотый раз ответил ему Брайан.

— А потом сразу же самолетом назад?

— Да.

— И вы уверены, что вам не удастся уговорить художницу полететь с вами?

— Я ведь уже не раз говорил вам: она монахиня. Живет в закрытом монастыре, практически в полном уединении.

— Практически! Уединение — оно и есть уединение! Оно либо полное, либо его нет совсем! — прорычал Дермот.

— Послушайте, она как огня боится огласки. Скажите еще спасибо, что нам вообще удалось ее уломать написать для нас эти семь картин.

— Хоть убей, я этого не понимаю! Взять хотя бы Келлскую книгу,[4]которая выставлена на обозрение в Тринити-колледже в Дублине. Никто не делает тайны из того, что ее создали монахи! В чем проблема этой сестрички?

— Мы обещали ей, что ее имя останется в тайне.

— Обещания существуют для того, чтобы их нарушать. Ладно, мы к этому еще вернемся. Это лишь первый этап нашего плана. Говорю вам, она пишет как бог. С вашей стороны было очень благородно пожертвовать одну из ее работ на аукцион моей благотворительной акции «Глазами ирландца». — Дермот захихикал. — Бьюсь об заклад, вы и понятия не имели, какую ценность держали в руках!