Читать книгу - "На высоте в милю с вампиром - Линси Сэндс"

вспомнил свое волнение, когда ему предложили работу в компании, и вздохнул про себя, признав, что возможно эта работа была огромной ошибкой. В других компаниях такого не было, там только переживаешь: взорвут тебя террористы или пристрелит угонщик. Никакого стресса.

Или погибнешь при крушении самолета, внезапно подумал он, когда перед его мысленным взором проскользнуло лицо Джеффа Миллера. Он был рад, что мужчина не выжил только для того, чтобы быть растерзанным амазонками, Миллер был мертв, в то время как Джет, по крайней мере, имел шанс выжить, пусть и небольшой.

Было бы хуже, если бы Миллер выжил, но был бы прижат к своему месту, признал он теперь, и разум Джета на мгновение блуждал по этому пути, представляя весь ужас. Он мог представить, как отказывается оставить другого пилота и либо стоит на месте и умирает вместе с ним, либо его бросают через плечо Киры и уносят против его воли. А потом пришлось бы слушать крики ужаса и боли Миллера, когда его осушали три обезумевшие бессмертные, пока амазонка уносила его в лес.

Поморщившись от собственных мыслей, Джет попытался очистить свой разум и направить его на более конструктивные вещи. Например, как спастись от раненых, отчаянно нуждающихся в крови, и найти цивилизацию и телефон. Насколько он мог судить, Куинн просто бежала вслепую через лес, пытаясь увеличить расстояние между ними и их преследователями. Но в конце концов ей придется остановиться. Он подозревал, что она расходовала энергию на скорость, и она не могла делать это бесконечно без топлива. Еда, конечно, была бы предпочтительным топливом. Но он был уверен, что ей понадобиться кровь. Готов ли он позволить ей питаться им, если это будет необходимо, чтобы они оба выжили?

Его бессмертная подруга, Эбс, сказала, что ее сородичи могут заставить человека, испытать удовольствие, когда они питаются от них. Она сказала ему, что, когда Томаззо укусил ее, он отвлек ее поцелуями и ласками, и все, что она чувствовала, было невероятным экстазом, прежде чем она потеряла сознание.

Он представил это сейчас. В его воображении Джет сидел в красивой беседке, а Куинн стояла перед ним на коленях. Она нежно взяла его голову в свои руки и поцеловала его, ее тело прильнуло к нему, ее маленькие груди коснулись его груди, ее руки зарылись в его волосы. Он без труда представил свое волнение, когда целовал ее в ответ, его руки сжимали ее бедра, а затем двигались вокруг и вниз, чтобы обхватить ее сзади, сжимая и прижимая ее сильнее к себе, прежде чем скользнуть вверх и найти ее груди. Мысленно он мял и ласкал эти груди, находя ее соски сквозь ткань белой шелковой блузки, которую она носила, и щипал и щипал их, когда она прервала их поцелуй, чтобы тихо застонать от удовольствия, прежде чем ее губы скользнули по его щеке.

Ее запах наполнил его ноздри, экзотический и волнующий, когда ее теплое дыхание коснулось его горла, а затем ее губы коснулись чувствительной кожи его шеи. .

Это был не первый раз, когда Джет представлял подобное. Бессмертные были невероятно привлекательными существами. Он подозревал, что это какая-то уловка, что нано, которые сделали их теми, кем они были, также посылали феромоны или что-то еще, что делало их более привлекательными для смертных, потому что он еще не встречал ни одного, который, по его мнению, не был чертовски горячим. Но Куинн действовала на него иначе, чем остальные. Он думал, что она сексуальна, но он также чувствовал, что должен защитить ее каждый раз, когда их пути пересекались, и она оставалась в его памяти надолго после каждого полета. Он часто думал о ней за последние четыре года, задаваясь вопросом, как она, что она делает, и часто искал эти ответы у других пассажиров на своих рейсах, которые могли знать ее. . Но она также забредала в его мысли в самый неподходящий момент. Занимаясь сексом с разными женщинами, с которыми встречался за последние четыре года, он ловил себя на том, что закрывает глаза и представляет, что это она.

Ее большие темные глаза с серебристыми крапинками смотрят на него, ее сладкий пухлый рот выдыхает его имя, когда он входит в нее. . А потом он открывал глаза на женщину, с которой был, и тряс головой, пытаясь выгнать Куинн от своих мыслей.

Увидеть ее стоящей в кабине после крушения было чем-то вроде шока. На мгновение он подумал, что у него галюцинации, но потом она заговорила, ее тон был таким холодным и безличным, таким же профессиональным, как у врача, которым она когда-то была, и он не почувствовал ничего, кроме разочарования. Хотя он годами фантазировал о ней, она, казалось, даже не узнала в нем кого-то, кого встречала раньше.

Джет знал, что не должен разочаровываться. Она была не в лучшей форме ни в первом перелете, ни даже во втором, и их даже не представили. Он сомневался, что она действительно видела его. Тем не менее, было трудно признать, что женщина, которая занимала так много места в его голове последние четыре года, даже не знала о его существовании.

Отбросив эти мысли, Джет вернулся к возможности того, что ей нужно питаться от него, и к тому, что это может повлечь за собой. Мысль об этом помогла ему не обращать внимания на стук в голове. Это также заставило его забыть, пусть и ненадолго, о том, что в данный момент он спасается бегством. Хотя, на самом деле, именно Куинн бежала. Его просто несли, но он твердо выбросил это из головы и вернулся к своим прежним фантазиям о беседке. Только на этот раз вместо того, чтобы встать перед ним на колени, Куинн оседлала его колени, ее шелковая блузка исчезла, а ее идеальные маленькие груди были заключены в кружевной белый лифчик. В его воображении он снял его с большей ловкостью и мастерством, чем когда-либо показывал в реальности, и ее груди внезапно оказались свободными. Когда Джет начал целовать и ласкать ее возбужденные соски, Куинн начал ерзать у него на коленях, ее тело скользило по его эрекции через их одежду и усиливало их возбуждение, так что в ответ он начал почти яростно сосать сосок ….

Глава 3

Было очень странно, что Куинн несла такого крупного мужчину. Будучи смертной, ей пришлось отказаться носить своего сына Паркера, когда ему исполнилось четыре года. Он стал слишком тяжелым для нее, и все же