Читать книгу - "Умереть, чтобы жить - Сана Светлая"

Попрощавшись, она взяла инструмент и медленно направилась к выходу, решив предварительно посетить дамскую комнату.

В экране монитора Гриша Шольц, наблюдающий за всеми, видел, что на Катю сейчас внимательно смотрят три человека: 2 корейца и один европеец. И Гриша понял, что пришла беда. Взяв телефон для экстренных случаев, он отправил сообщение: женщина в приоритете.

***

Кате захотелось умыться перед уходом, срочно, непременно, чтобы побыстрее снять с лица чужую маску. Она включила кран, наклонилась к раковине, брызнула водой в лицо и, почувствовав легкий укол в шею, потеряла сознание.

***

Хен Мин вышел из здания посольства в смешанных мыслях и чувствах. В его голове никак не мог сложиться пазл из этих больших зеленых глаз, девушки, танцующей под сакурой и поцеловавшей его, Катей, играющей на площади и рыдающей всем нутром, и сегодняшней чьей-то женой с такими не идущими ей ужимками.

Он понимал, что происходит что-то странное, неведомое ему. Но было ли у него право вмешиваться в жизнь этой женщины, он не знал, а самое главное — не знал того, хочет ли она этого.

Хен достал мобильный телефон и, набрав номер, спросил: «Ключи все там же»? После чего сел в машину и уехал.

Глава 12

Катя чувствовала, что кто-то взял ее на руки и куда-то понес. Последнее, что она помнила, — это лицо Хена, недоумевающе смотревшего на нее. «Я бы так хотела тебе сказать, что жить нужно здесь, сейчас… Жить полной грудью. Жить, отпустив боль, оставив в сердце место только для любви», — подумала она и отключилась.

***

Джи Су — красивая кореянка, получив сообщение, направлялась в дамскую комнату. Она была уверена, что женщина, о которой идет речь, пошла именно туда. Не обнаружив там девушки, Джи Су направилась к черному входу. Приоткрыв дверь, она увидела, как европеец среднего роста укладывает ее на заднее сиденье машины. Доли секунды ей понадобилось на то, чтобы понять: русских раскрыли.

Она поспешила в зал, по дороге взяв с подноса бокал с шампанским и, столкнувшись со Смирновым, опрокинула на него его содержимое.

«О, простите, я такая неуклюжая, — сказала она громко, и, взяв платок из кармана его пиджака, начала вытирать мокрое пятно. — Вас раскрыли. Женщина похищена. И это не южнокорейский агент. Мы должны срочно покинуть это место. План отступления вам известен. Через 2 минуты синий BMW у центрального входа».

Она взяла еще один бокал и незаметно стала направляться к выходу.

***

Су Хен, внимательно наблюдавший за всем, непринужденно, но только на первый взгляд, попивал шампанское. Он был уверен в том, что блондин и скрипачка — главные действующие лица. Глядя, как какая-то женщина облила блондина шампанским, он усмехнулся краем губ, подумав, что КНДР не дремлет. Он ждал момента, чтобы приклеиться к блондину и убрать его. Завибрировал телефон. Сообщение: женщина нейтрализована. Займись вторым. Су Хен убрал телефон и хотел было двинуться с места, но понял, что у него ужасно кружится голова. «Черт! Что происходит?», — подумал он и присел на ближайший стул.

Невысокий официант с подносом в руках, поравнявшись с Джи Су сказал: «Сейчас. Уходим». И они оба быстро направились к выходу.

В машине их уже ждал русский агент.

— Едем, — сказал кореец.

— А как же Катя? — спросил Смирнов.

— Мы не можем больше рисковать. Ей займутся наши люди.

Джи Су взяла мобильный и набрала известный только ей номер: «Русских раскрыли. Женщина похищена. Но мы знаем исполнителя и его сообщника. Детали на месте. Через 20 минут машина с фальшивыми номерами должна быть припаркована в указанном на случай отступления месте. На заднем сиденье оставьте комплект нашей формы на мужчину ростом 185 см. Срочно займитесь поисками женщины. Информацию по ней вам передаст человек русских».

***

Лобанов рвал и метал, ходя из угла в угол по своему кабинету.

Гражданский похищен, Смирнова прячут в КНДР. Хорошо, что хоть личность исполнителя известна. Хотя причем здесь европеец?

«Но как? — продолжал ход своих мыслей подполковник, — как им стало известно, что мы будем там и ребят будет двое?»

Глаза Лобанова налились кровью, потому что он понял: в штабе есть крыса.

Глава 13

Катя очнулась от сильного запаха нашатыря, бившего ей в нос. Она попыталась пошевелиться, но не смогла — руки и ноги были привязаны к стулу.

«Очухалась?», — спросил ее по-английски незнакомый мужчина.

Катя молча смотрела на него и понимала, ЧТО теперь будет. Он будет мучать ее, ничего не знающую, до тех пор, пока не посчитает бесполезной. А потом убьет. И от осознания этой мысли она подняла голову вверх и захохотала.

«Тварь», — процедил мужчина и ударил ее по лицу.

Странно, но ей совсем не было страшно. Может быть потому, что события последних дней выели ее душу до пустоты, так, что сопротивляться не было сил?

«Что я могу сделать? — думала она, — Или нет, что я должна сделать?».

Она медленно стала проигрывать в голове варианты решений: «Чтобы он оставил меня живой, я должна быть ему полезна. Если бы я хоть что-то знала, то могла бы тянуть время. Тянуть… Но зачем? Чтобы Смирнов нашел меня? Но раз я здесь, значит у него все пошло не по плану. А если все пошло не по плану, то на приоритетную цель у него остается меньше времени. Поэтому …

Если думать о том, что я знаю, то знаю я только то, что мужчина, которого я любила, с которым жила — агент внешней разведки. Могу ли я обменять свою жизнь на информацию о нем? Могу. Но не стану, потому что не смогу с этим жить.

Если бы я была в статусе Смирнова, то могла бы предложить ему обменять себя на что-нибудь важное для них, тех, кто стоит за всем этим. Но я никто.

Как ни крути, получается, что полезной ему я быть не могу. А раз так, то он меня убьет. И если этот исход неизбежен, то нужно, чтобы это произошло как можно быстрее».

Катя знала, что ей делать.

— Кто еще, кроме вас двоих, на операции? «Каков ваш следующий шаг?» — спросил англичанин, развязывая кляп.

— Пошел к черту! — процедила она.

— Крутую из себя строишь, тварь? — и он ударил ее по лицу. — Кто еще, кроме вас двоих, на операции? Каков ваш следующий шаг?

Катя закрыла глаза и представила, как играет на скрипке любимого Шопена… Одни и те же вопросы повторялись бесчисленное количество раз. Боль уже перестала ощущаться так остро, картинками мелькали перед глазами счастливые воспоминания детства,