Читать книгу - "На чаше весов - Наталья Кочетова"

Бросаю взгляд на Вадима. Помню его совсем другим. В заношенном свитере, вечно небритого, разъезжающего по нашему небольшому городку на старой отцовской десятке и живущего с мамой в двухкомнатной хрущевке.

Он сильно изменился, как того и хотел — должность, большой город, деньги, статус. Не знаю, как у него вышло, как он всего этого добился, но я и не уверена, что хочу знать.

Вадим достает мой чемодан из багажника и ставит машину на сигнализацию.

— Идем. — Говорит мне, проходя мимо. — Сегодня переночуешь у меня, а завтра я сниму тебе квартиру.

Не скажу, что меня радует перспектива провести ночь в одном с ним помещении, но выбора у меня нет. Послушно плетусь следом.

Пройдя через просторный холл в подъезде, и поднявшись на лифте на седьмой этаж, вхожу за Вадимом в квартиру.

Автоматически загоревшийся свет открывает моему взору просторную кухню-студию с большим панорамным окном, через которое открывается завораживающий вид на ночной город. В комнате нет мебели, кроме дивана, служащего, наверное, своеобразным разделением между кухней и гостиной. Нерешительно прохожу вглубь, разглядывая все вокруг. Две спальни, большая ванная комната. Вся квартира выдержана в одном стиле с явно дизайнерским ремонтом и современной мебелью. Комнаты просторные и светлые. И ни единого яркого пятна. Это кажется мне странным. Я не так представляла себе уютное семейное гнездышко.

— Твоя семья не будет против? — Спрашиваю, снимая куртку.

— Я живу один. — Вадим разувается, снимает пиджак и небрежно бросает его на диван. Идет в спальню, но дверь за собой не закрывает.

— А твой сын?.. — Бросаю ему в спину, как будто без интереса, продолжая разглядывать интерьер.

— Он живет со своей матерью. — Откуда-то из-за угла отвечает Вадим.

«Со своей матерью». Интересно. Хмыкаю и поджимаю губы.

Не знаю, что за чувство вызывает во мне его ответ. Не помню, чтобы когда-то испытывала подобное. Хотя, постойте, это же… злорадство. Кажется, я рада тому, что его брак не удался. Если он вообще был.

Мда. Открываюсь себе с новых сторон. Не зря говорят, что большой город портит людей. Я здесь всего каких-то пол часа, а изменения уже на лицо.

— Выбери себе квартиру. — Вадим выходит из спальни, переодетый в футболку и спортивные штаны. Передает мне планшет и отворачивается. Достает из шкафа какую-то сумку, и закинув ее на плечо, на пороге обувает кроссовки. — Фильтр не снимай, я установил районы поблизости с этим. В холодильнике есть еда и вода. Можешь занять ту спальню. — Показывает мне на комнату, расположенную рядом с той, в которой он переодевался, и открывает дверь. — Я вернусь через два часа. Выспись. Завтра с утра мы едем в управление.

Как уже повелось, не дожидаясь моего ответа, Вадим просто выходит и захлопывает дверь.

Вздыхаю и опускаю плечи. Вадим ушел, и изображать себя сильной и независимой мне больше не перед кем. Чувствую невероятную усталость. Обнимаю себе руками и подхожу к окну. Красивый вид не вызывает никаких чувств. Я морально истощена. Этот день слишком насыщен событиями и эмоциями, как для такого короткого промежутка времени.

Вспоминаю, что перед ужином не выпила лекарства и принимаюсь разбирать чемодан. Достаю все необходимые таблетки и иду к холодильнику. Две верхние полки заполнены бутылками с водой. Что ж, не удивительно. Не похоже, чтобы люди, живущие в подобных местах, испытывали недостаток ресурсов. Достаю одну бутылку воды и наливаю в стакан. Выпиваю лекарства и решаю, что голодна. В холостяцком холодильнике есть лишь замороженные полуфабрикаты, яйца, сыр и ветчина. Сооружаю себе бутерброд и делаю чай.

Перекусив, отправляюсь в душ. Долго стою под горячими тугими струями, надеясь, что напряжение в теле хоть немного отступит. Это не помогает, и через десять минут я сдаюсь. Закутываюсь в полотенце, и, прихватив из гостиной свой чемодан, располагаюсь в отведенной мне на эту ночь спальне.

Я так устала, что должна бы отключиться, едва прикоснувшись к подушке головой, но напряжение внутри не отпускает и я долго лежу без сна и просто смотрю в потолок.

Я стараюсь отключить мысли, не думать, погрузиться в своеобразный транс, но это напряжение в моей груди вызывают совсем не мысли. Не они виноваты. Мои эмоции, а вернее огромное их количество, ужами сплетаются у меня в груди, мешая мне дышать и не давая расслабиться.

Мне страшно. Мне больно. Мне грустно. Мне обидно.

Я злюсь. Я негодую. Я не понимаю.

Я чувствую горечь, одиночество, тоску и обреченность.

Я не хочу делать то, о чем попросит меня Вадим. Я не хочу читать чужие эмоции. Я не хочу медленно убивать свое сердце.

Я не хочу умирать.

Но до моих желаний и чувств Вадиму нет дела. Он использует меня. Снова. Он будет использовать меня до тех пор, пока я не стану ненужной, непригодной.

Или мертвой. Только потом он меня отпустит.