Читать книгу - "Босс моего бывшего - Лина Манило"

– Пристегнись, – просит Поклонский, крепко сжимая руль левой рукой. Правая порхает над навороченной сияющей в темноте кожаного салона панелью. Длинные пальцы с крупными суставами плавно движутся, нажимают на несколько кнопок подряд, и вскоре пространство наполняется медленной тягучей музыкой.

Очень похожей на ту, под которую танцевали с ним на корпоративе, но вдруг в приятные воспоминания вклинивается образ рыжей. Прицепилась же, зараза!

Господи, обо что мне нужно стукнуться головой, чтобы никогда больше о ней не вспоминать?

– Как её зовут? – спрашиваю, уверенная, что Дмитрий понял, о ком мой вопрос.

– Настя, – спустя протяжную тяжёлую паузу отвечает Поклонский, и лицо его снова каменеет, а в глазах злость.

Я вздыхаю и берусь за ремень безопасности. Руки дрожат, и мне никак не удаётся попасть в нужный паз. Промахиваюсь, тихо под нос ругаюсь, но ладонь Поклонского ложится на мои запястья, ледяная, как в тот вечер.

Почему у него такие холодные руки? Это вообще нормально для живого человека?

– Успокойся, пожалуйста, – просит и, подавшись вправо, одним уверенным движением помогает мне с ремнём безопасности, надёжно пристёгивая по всем правилам.

Только не торопится отстраняться. Его дыхание щекочет шею, я ёжусь от контраста температур: ледяные руки и горячее дыхание – то ещё испытание.

– Что вы делаете?

– А на что это похоже? – в голосе ничем не прикрытая ирония и что-то ещё, чему не могу найти название. – Просто сижу. А ты что подумала?

– Подумала, что сидят люди на своих сиденьях, а не дышат в шею пассажирам.

– Мне не дышать? – хмыкает, а его большой палец кружится по моему запястью.

Ну почему он так реагирует на меня? Зачем делает всё это? Невозможный мужчина, а я – полная идиотка, если решила с ним куда-то ехать. В небольшом пространстве автомобильного салона всё ощущается слишком остро.

– Отчего же? Дышать, только чуть-чуть подальше. В другую сторону.

– Желание дамы – закон, – смеётся Поклонский и плавно отстраняется, ерошит волосы. Таким расслабленным я не видела его ни разу. Даже в мой двор он приезжал всегда одетый с иголочки, застёгнутый на все пуговицы, в галстуке и запонках, а тут… совсем другой человек.

– Говоришь, замки решила сменить? – Дмитрий заводит мотор, мы выезжаем с парковки, а за нами неотступно следует машина охраны. На неё не получается не обращать внимания, как бы Поклонский об этом не просил.

Я никогда не ездила с сопровождением, это совсем не мой мир, хотя Лёня и планировал в будущем достигнуть такого же уровня. Но когда бы это ещё случилось, да?

Ох, Лёня. Сквозь ненависть в душе начинает прорастать беспокойство. Если Стас узнает об измене жены, как он поступит? Убьёт? Или просто ноги переломает? А вдруг ему пришлют такие же фотки? Вдруг уже прислали?

– Ты не ответила на вопрос, – Дмитрий уверенно ведёт машину, глядя впереди себя, но я каждой клеткой чувствую его внимание. – О чём задумалась?

– Ваш друг – злой человек?

– Стас? – удивляется Поклонский. – Почему спрашиваешь?

– Мне просто интересно, способен ли он на насилие…

– Что, размышляешь о судьбе Леонида? – Дмитрий выкручивает руль, машина выезжает на оживлённый проспект и тормозит на светофоре. Поклонский оборачивается, смотрит на меня пытливо, ждёт ответа, а я пожимаю плечами.

– Да. Что толку врать?

– Боишься за него?

– Я… не знаю, – бросаю в отчаянии и сжимаю пальцами виски. – Я ненавижу его, презираю. Но смерти ему не желаю.

– Смерти? – усмехается. – Максимум, что ему сделают – яйца оторвут. И уволят с волчьим билетом. Уверена, что для него смерть – худший выход?

Задумавшись о его словах, я вдруг начинаю смеяться. Вероятно, это последствие истерики, но я хохочу в голос, вытирая слёзы, пытаюсь согнуться пополам, и ремень безопасности больно врезается в грудь. Но даже этот дискомфорт не способен унять моё веселье.

На самом деле Лёня до такой степени карьерист и трудоголик, что для него увольнение – смерти подобно. Это будет и правда лучшей местью.