Читать книгу - "Все может быть - Джейн Грин"

— Ну, что ты думаешь?

Мы едем домой, и, честно говоря, меня куда больше волнует, что подумали об Эде мои друзья. Но я все равно не смогу узнать об этом раньше завтрашнего утра, поэтому пока можно спросить, понравились ли они Эду, одобряет ли он моих знакомых, сможем ли мы с ними и дальше дружить.

— Вечеринка прошла успешно. — Он снисходительно улыбается.

— Нет. Я спрашиваю, что ты думаешь о моих друзьях?

И внезапно я понимаю, что это очень важный разговор. Что раньше я бы не задумываясь пожертвовала своими друзьями ради мужчины, но сейчас даже и не подумаю этого сделать. И мнение Эда очень важно. Не потому, что мне хочется, чтобы они ему понравились, а потому, что ответ будет отражением его личности. Если ему не понравились мои друзья, если он не одобряет их, — смогу ли я и дальше смотреть на него теми же глазами?

— О, у тебя замечательные друзья, — наконец отвечает он. — Особенно Аманда. У нее прекрасные манеры.

— Я не спрашиваю, какие у них манеры, Эд, — медленно выговариваю я. — Я спрашиваю, нравятся ли тебе мои самые близкие люди, которых я люблю. К тому же Аманда мне вообще не подруга, а просто коллега и она понравилась тебе только потому, что у вас есть общие знакомые. А ее прекрасные манеры оттого, что она старается наладить нужные связи.

— Либби! Нехорошо так говорить.

— Извини, — бормочу я, — но это правда. Ну скажи, как тебе Олли?

— Нам с ним не удалось пообщаться, — отвечает Эд, и это действительно так, — думаю, стоит пригласить его на ужин. В ближайшее время.

— Хорошо. Но он тебе понравился, да? Ты так его себе представлял?

— Я никак его не представлял. Но он мне очень понравился.

— А Сэл и Пол? Что ты думаешь?

— Ну, — он делает паузу, — мне совсем не нравится, что ты дружишь с журналистами из желтой газетенки.

— Что? Ты что, серьезно?

— Ммм, да. Я бы ничего не имел против, если бы они работали на центральном телевидении, но их газета — это же такая грязь. Мне кажется, что они, ммм, не нашего круга.

Кажется, назревает скандал.

— Что значит «не нашего круга»?

— Дорогая, я просто не доверяю им, вот и все.

— Но ты ни черта о них не знаешь.

— Не ругайся, Либби.

— Извини. Но это двое самых замечательных людей, которых я знаю. Я не могу поверить, что мои друзья не понравились тебе только потому, что они работают в газете! И это вовсе не желтая газетенка, — они делают новости, а не подстерегают людей на пороге дома.

— Все равно, — говорит он, бросая на меня быстрый взгляд. — Хотя, может, ты и права, я не имею права осуждать их. Но что меня поразило, так это то, что ты вообще знакома с этим оборванцем Ником. Откуда ты его знаешь?

— С Ником… «с этим оборванцем Ником»… — В моем голосе появляются металлические нотки. — Он — знакомый Сэл. А что?

— А, — кивает он, — ну, тогда все ясно.

Как он смеет… Как он смеет…

— Что… тебе… ясно? — Я произношу каждое слово очень медленно, по отдельности, а это тревожный знак, — если Эд, конечно, заметил.

— Он ужасно одет — такой неряшливый. Я и не предполагал, что ты способна общаться с таким человеком.

— Но ты с ним даже парой слов не обмолвился.

— Ради бога, Либби. Да ты только посмотри, на кого он похож! Потрепанная одежда, живет на пособие… Я думаю, лучше тебе с ним больше не видеться.

— Не могу поверить, что я выслушиваю все это. Не могу поверить, что ты сидишь здесь, — я чуть не шиплю от ярости, — и смешиваешь моих друзей с грязью! И самое главное, я не могу поверить, насколько мелочны твои суждения. Ты оценил всех моих друзей, основываясь на внешности или роде занятий, — я-то думала, ты успел поумнеть, в твоем-то возрасте. Очевидно, в отличие от тебя, — я цежу сквозь зубы, — я выбираю друзей, потому что они нравятся мне как люди, а не потому, что у них куча денег или они окончили какую-нибудь распрестижную частную школу.