Читать книгу - "Четвертое крыло - Ребекка Яррос"

– Часто с ними так?

– Достаточно часто, чтобы научиться закрываться. Ты никогда не сможешь блокировать их полностью – а иногда они сами забывают блокировать нас, как сегодня. Вот тогда помогает чурам – и то это, скорее, как проходить мимо оргии, чем активно в ней участвовать.

Ну…

– Ну хорошо. Ладно. Можешь научить меня закрываться?

Его губы скривила улыбка, мой взгляд упал на них.

– Скажи «пожалуйста».

– С тобой всегда так трудно?

– Только когда я знаю, что у меня есть то, что нужно тебе. Что тут скажешь, нравится мне смотреть, как ты мучаешься. Сладкая месть за то, что ты мне устроила в эту пару месяцев.

Он стряхнул снег с моих волос.

– Я устроила тебе?

Вы его послушайте.

– Ты меня чуть ли не до смерти пугала, и не раз, поэтому, по-моему, ждать от тебя «пожалуйста» – это честно.

Будто он хоть раз в жизни играл честно. Я сделала глубокий вдох и смахнула снежинку, упавшую на нос.

– Как пожелаешь. Ксейден? – я мило улыбнулась и приблизилась к нему. – Пожалуйста-пожалуйста, научи меня, как закрываться, пока я случайно не залезла на тебя и мы оба не проснулись с сожалениями?

– О, я-то себя контролирую, – он снова улыбнулся, и его улыбка была как ласка.

Опасно. Очень опасно. Жар прилил к щекам – такой жар, что я чуть не сбросила плащ, чтобы остудиться. Ксейден, кстати, вышел без плаща.

– И раз ты так вежливо просишь… – Он выпрямился и, подняв обе руки к моим щекам, взял мое лицо в ладони, а потом сдвинул их к затылку. – Закрой глаза.

– Трогать меня обязательно? – Мои глаза закрылись от ощущения его кожи на моей.

– Вовсе нет. Просто это один из плюсов замутненного сознания. А еще ты очень приятная на ощупь.

От комплимента у меня перехватило дыхание. Контролирует себя, называется.

– Представь какое-нибудь место. Любое. Я предпочитаю любимый холм рядом с тем, что осталось от Аретии. Главное, чтобы это напоминало о доме.

Единственное такое место, что приходило мне в голову, – библиотека.

– Почувствуй, как стоишь ногами на земле, упрись сильнее.

Я представила свои сапоги на полированном мраморе библиотеки, поерзала ими, словно чтобы прилипнуть к нему накрепко.

– Есть.

– Это называется заземление – отставлять мысленного себя подальше, чтобы тебя не смело силой. А теперь обратись к своей силе. Раскрой свои чувства.

Ладони закололо, меня окружил поток энергии, такой же переполняющий, как в спальне, но теперь без боли. Он был всюду – заливал библиотеку и давил на стены, выгибал, грозил их прорвать.

– Слишком трудно.

– Сосредоточься на ногах. Оставайся заземленной. Видишь, откуда идет энергия? Если нет, сама выбери.

Я мысленно обернулась. Поток расплавленной силы хлестал из двери.

– Вижу.

– Идеально. У тебя талант. Большинство учатся заземляться не меньше недели. А теперь мысленно делай все, что потребуется, чтобы закрыться от этого течения. Источник – это Тэйрн. Блокируй силу – и вернешь себе частичный контроль.

Дверь. Надо просто закрыть дверь и повернуть огромную круглую рукоятку, установленную, чтобы защищать библиотеку от пожара.

Сердце колотилось от страсти, и я ухватилась за руки Ксейдена, укрепляясь в реальном мире.

– Ты справишься. – Его голос казался напряженным. – Все, что ты создашь в разуме, для тебя реально. Перекрой клапан. Построй стену. Все, что логично в том месте.

– Это дверь. – Мои пальцы впились в мягкую ткань его рубашки, и я мысленно навалилась на дверь, сдвигая ее дюйм за дюймом.

– Ну вот. Продолжай.

Мое настоящее тело трясло от мысленных усилий, но я все-таки закрыла дверь.

– Получилось закрыть.

– Отлично. Теперь запри.

Я представила, как проворачиваю огромную рукоятку и слышу щелчки запоров, встающих в пазы. Облегчение наступило сразу же – холодным порывом снега на лихорадочно горящей коже. Сила пульсировала, делала дверь прозрачной.

– Все изменилось. Я вижу сквозь дверь.

– Да. Полностью ты его никогда не заблокируешь. Заперла?

Я кивнула.

– Открой глаза, но старайся держать дверь запертой. Одной ногой нужно быть заземленной. Не удивляйся, если соскользнешь. Просто начнем заново.

Я открыла глаза, представляя закрытую дверь библиотеки, и, хоть тело все еще пылало от жара, та невыносимая, сводящая с ума нужда, к счастью… приглушилась.

– Он… – я не могла подобрать слова.

Ксейден рассматривал меня так пристально, что я придвинулась к нему.

– Ты поразительная, – он покачал головой. – У меня не получалось неделями.

– Видимо, у меня хороший учитель.

То, что плескалось во мне теперь, было больше чем радость. Скорее, эйфорией, от которой я разулыбалась как дурочка. Наконец-то я не просто хороша, а просто-таки поразительна.

Его большие пальцы погладили мягкую кожу у меня под ушами, взгляд опустился к губам, стал горячим. Он понемногу, по паре дюймов, придвигал меня к себе, но вдруг отпустил и сделал шаг назад.

– Проклятье. Трогать тебя было не лучшей идеей.

– Просто ужасной, – согласилась я, но сама провела языком по нижней губе.

Он застонал – и у меня внутри все растаяло.

– А поцеловать тебя было бы вообще катастрофической ошибкой.

– Роковой. – Что сделать, чтобы снова услышать этот стон?

Расстояние между нами было хворостом, готовым вспыхнуть от первого намека на искру, а я – живым пламенем. Это все, от чего я должна бы бежать, и все же отвергнуть первобытное влечение было совершенно, абсолютно невозможно.

– Мы оба об этом пожалеем, – он покачал головой, но, когда он посмотрел на мои губы, в его глазах был не просто голод.

– Конечно, – прошептала я.

Но знание, что я об этом пожалею, не мешало этого хотеть – хотеть его. А о сожалениях голова будет болеть у будущей Вайолет.

– В топку это все.

Только что он был в стороне, а теперь его губы прижимались к моим, раскаленные и настойчивые.

Боги, да. Именно то, что нужно.

Я застыла между неподвижным камнем стены и жесткими линиями тела Ксейдена – и не променяла бы это ощущение ни на что другое. Одна мысль об этом уже должна бы отрезвить, но я только сильнее прижалась к нему.

Он провел рукой по моим волосам, взял за затылок, наклонил для глубокого поцелуя – и мои губы с готовностью раскрылись. Он принял приглашение, мастерски и дразняще играя своим языком с моим, и я вцепилась в его грудь, комкая ткань рубашки, чтобы притянуть сильнее, пока страсть жаром и холодом ползла по моей спине.

Он был на вкус как чурам и мята – как все, что мне нельзя было хотеть, но в чем я нуждалась, – и я целовала его в ответ изо всех сил, засосав его нижнюю губу и царапнув ее зубами.

– Вайоленс, – простонал он, и от звука этого прозвища на его губах меня охватил хищный голод.

Ближе. Он нужен мне еще ближе.

Словно читая мысли, он впился в меня сильнее, покоряя каждую черточку и изгиб губ с самозабвением, от которого мое тело пело. Ему это было нужно так же, как мне, и когда он опустил руки, чтобы подхватить меня под задницу, я обвила ноги вокруг его талии и держалась так, словно вся моя жизнь зависела от того, чтобы этот поцелуй не кончался. Никогда.

Камни стены впивались в спину, но мне было плевать. Я – наконец-то – запустила руки в его волосы, и они оказались такие мягкие, как я и представляла. Он целовал, пока не поглотил и не исследовал всю меня, и тогда он всосал мой язык, чтобы я сделала так же.

Это полнейшее безумие – но я не могла остановиться. Не могла насытиться. Я могла бы вечно жить в этом крошечном мгновении безумия, если его губы вечно будут у моих, если весь мир сузится до жара его тела и опытных движений его языка.

Его бедра давили на мои, и я вздыхала от этого восхитительного трения. Он прервал поцелуй, заскользил губами вниз по подбородку, шее – и я знала,