Читать книгу - "Плохая девочка. 2 в 1 - Елена Сокол"

– Кай, может, и не самый примерный мальчик, – рассуждает Виктор с сомнением, – но ты ему явно не безразлична. И даже больше – он помешался на тебе, хоть и сам тому не рад.

– Ты знаешь его не дольше меня. – Возражаю я, глядя в стену. – Если он и испытывает к кому-то чувства, то только к себе.

– Нет. Ты изменила его, – упорствует Виктор. – И я ничуть не удивлен. Только такая, как ты, могла пробудить в нем чувства. Ему, конечно, тесно в них, как в одежде с чужого плеча, но они есть. Думаю, Кай мог бы постараться.

– Все. – Прошу я, обхватывая голову руками. – Замолчи.

– И если ваши чувства взаимны, вам следовало бы попытаться сохранить отношения.

– Это не отношения! – Взрываюсь я. – Садо-мазо какое-то! – Бросаю взгляд на растерянное лицо Вити. – Люболь… Которую причиняют, а не дарят. И страданий всегда больше, чем радости. Эти «отношения», как ты их называешь, имели смысл, пока мне нравилось страдать, но больше я этого не хочу. Ни один человек не стоит того, чтобы из-за него жертвовать собой!

– Тс-с. – Парень жестом просит не орать.

– Тогда помолчи и ты.

– Но ты ведь любишь его.

Я осекаюсь. Мне нечем крыть. Может, и люблю, но теперь я каменная – изнутри и снаружи. Пустота, вызванная разочарованием, сильнее любых других чувств. Она их поглощает, замещает собой.

– Себя я люблю больше. – С горечью, наконец, произношу я.

Эти чувства источили меня, как вода точит камень. Обтесали, изменили форму. И если пытаться продолжать в том же духе, вскоре от меня не останется ничего.

– Кай – испорченный мальчишка с ненавистью вместо крови в венах. – Добавляю я скрипучим голосом. – Он ломает все, к чему прикасается. Играет людьми, как игрушками, забывая о том, что они живые, и что у них тоже есть чувства. Посмотри на себя – тебе тоже досталось. Он – настоящий псих, в секунду теряющий контроль. Опасный для общества. Что будет дальше, если я забуду обо всем, что он сделал, и останусь с ним? Качели? Два дня счастья и неделя ада? А потом по кругу – снова и снова, как на гребаной карусели? Спасибо, я накаталась и хочу сойти прямо сейчас, пока меня не вырвало.

– Поэтому ты прячешься от него? – С теплотой в голосе спрашивает Виктор.

– Мне нужно накопить сил. – Честно отвечаю я.

Оттолкнуть Кая, глядя ему в глаза, очень сложно. Практически невозможно. И я знаю, что еще не готова, что могу дать слабину, растаять от его прикосновений, от его сладких слов.

– Вам все равно придется встретиться.

– Не хочу думать об этом сейчас. – Вздыхаю я, до боли закусывая губу.

Виктор встает, открывает шторы. За окном догорает закат.

Ничего себе. Закат. Я проспала весь день.

– Ты, наверное, голодна? – Спрашивает он, оборачиваясь ко мне.

– Я ничего не хочу. Вообще ничего.

– Ладно. Мать уйдет, и мы поедим.

– Что ты ей сказал? – Интересуюсь я, приподнимаясь на подушке. Голову начинает понемногу отпускать, и мысли проясняются. – Насчет меня.

– Что ты – моя девушка. – Улыбается Виктор, пожимая плечами. Надо признать, улыбка ему очень идет: его лицо сразу становится красивым, сияющим. – А что мне было говорить?

– Пьяная девица в кожаной юбке, сетчатых колготках и сапогах на шпильке, заявившаяся к тебе в шесть утра и больше похожая на шлюху после смены – твоя девушка? – Беззвучно смеюсь я.

– Как уж есть. – Усмехается он, разводя руками. – Обычно я не вожу к себе девушек, и они не остаются на ночь! Один раз после выпускного здесь была Алинка, но мать тогда уезжала на дачу, а второй раз – это когда приходила Дашка, моя напарница по научному проекту, но у нас ничего такого не было, и вечером она уехала с Ка…

По тому, как кровь отливает от его лица, я понимаю, что Витька нечаянно проговорился и теперь не знает, как выкрутиться.

– С Каем? – Хрипло говорю я.

– Я не знаю, встречались вы уже тогда или еще нет. – Пряча взгляд, отвечает парень.

– Когда это было? – Мне становится трудно дышать.

– Когда его отстраняли на пару недель от тренировок и игр после драки с Лернером…

Кай тогда частенько не ночевал дома, так что очень на него похоже.

– Он своего не упустит. – Тихо произношу я, пытаясь улыбнуться.

– Слушай, прости. – Виктор снова опускается на край постели, вынуждая меня посмотреть на него. – Я не хотел. Вырвалось. Тебе неприятно было это слышать, и я жалею, что ляпнул, не подумав.

– Ничего. – Безжизненно говорю я. – Он целует меня при всех, затем бьет Макса, затем спит с другой девчонкой – вроде все логично. Вполне в стиле Кая.

– Не бери ты в голову. – Чешет затылок Виктор. – Парни они… ну… по-другому устроены. Для него этот… э-э-э… случайный контакт с Дашкой, он ничего не значил. Я уверен.

Я вижу, как парень краснеет от неловкости за друга, и меня это забавляет. У меня не получается удержаться от улыбки.

– Конечно, я понимаю.

В тот момент, когда все мои мысли – каждую чертову минуту – были заняты Каем, он веселился с другой девчонкой, чье имя, уверена, даже не запомнил. Пока я пыталась готовиться к тесту, он обменивался с ней слюной, купался в ее поту, исследовал ее тело руками, глазами, языком, насаживал ее на себя – глубоко и яростно, пока не кончил…

Представив, как Кай тяжело дышит, прижав к себе незнакомку и уткнувшись носом в ее волосы, я содрогаюсь от подступающей тошноты. Мне хочется отмыться от одних только картин, предстающих перед моим внутренним взором. Как его только не выворачивает от брезгливости, когда он прикасается к кому попало? Что он за человек такой?!

– Мариана? – Виктор касается моей руки.

И я вздрагиваю.

– Мне жаль, ему следовало лучше относиться к тебе.

– Я в порядке.

Но, судя по его взгляду, мои слова не произвели должного эффекта.

– Все это не стоит того, чтобы ты вставала на путь саморазрушения. – Мягко произносит он.

– Даже и не думала.

– В какой момент? Когда надиралась ночью до бессознанки непонятно где, или когда делала это уродливое тату на щиколотке? – Его правая бровь приподнимается. – Прости, я не специально: увидел его, когда твоя нога выставилась из-под одеяла.

Я зажмуриваюсь, вспомнив про татуировку. Вздыхаю с досады, затем открываю глаза и медленно достаю ногу из-под одеяла. На щиколотке, под заживляющей пленкой, темнеет маленькая надпись: «NO MORE».

– Оно не уродливое. – Неуверенно говорю я, вытягивая ногу.

– Значит, глупое, пошлое и пафосное. – Цокнув языком,