Читать книгу - ""Кэшбек" для Судьбы и учеба вне правил - Татьяна Мираббилис"

но все её сознание чисто человеческое. Её зовут Зира — «идущая к звездам». И она единственное мое счастье. Я здесь, чтобы она не видел всего того, что видите Вы. Я здесь — такой страшный и ужасный, — чтобы спасти Вас с Линаром и Ваш мир.

— Спасибо, за Линара.

Девушка ушла, не обернувшись. Эристел снова остался наедине со своими мыслями. Он откинулся на спину. Нужно было хоть немного отдохнуть. Сегодня потрачена прорва энергии, сон поможет восстановить резерв. Девчонка права в одном — сантиментам здесь не место. Его пара сейчас находилась далеко, и ей было плохо. Завтрашний день должен стать последним в противостоянии миров. Ему нельзя оставаться здесь дольше, иначе он потеряет самое дорогое.

Часть 5.Глава 4. Игра на опережение -2, или улыбка Судьбы

Мужчина закрыл глаза и попытался представить образ любимой. Почему-то всегда в его памяти всплывал образ взъерошенного воинствующего цыпленка. Теплая улыбка коснулась губ, и Эристел провалился в сон. Он погрузился в него, как в глубокое озеро. Но вынырнув на поверхность, услышал плачь. Липкий ужас сковал мышцы. Этот голос ни с каким другим он не спутает. Никогда. Плакала его любовь.

Зира спала. Она ворочалась на подушке. Заливала ее потоком безудержных слез и всхлипывала во сне. Снова лекарское крыло! Он узнал его. Черное сердце нага горело. Оно рвалось из груди, разбиваясь о решетку ребер. Хотелость разодрать все призрачные материи в клочья, чтобы прикоснуться к НЕЙ. Спрятать от боли. Но руки проходили сквозь невесомое нечто. Пальцы хватали воздух. А голос застревал в вязкой пелене морока.

За плотным маревом один за другим появились какие-то силуэты. Очертания мужчин бесили и разжигали ревность. Они не подходили близко, но их присутствие в чужом сне говорило о многом. Видение исчезло, оставив горький, ядовитый привкус.

Теплые руки коснулись Эристела. Они обвились вокруг мужского тела. Дыхание согрело кожу.

— Зира?

Мужские губы жадно скомкали, оставляя без ответа. Эристел потянулся вслед, выкладывая в ответном поцелуе всю свою боль от расставания. Жестко. Болезненно. Ведь это лишь сон, он не причинит любимой вреда.

Адреналин спал, язык мягко прошелся по упругим губам, зализывая травмированую нежную кожицу:

— Какое счастье, что ты смогла сбросить ментальные барьеры, — мужчина горячо шептал в невидимое ушко. Он не видел очертаний, но ощущал присутствие теплого, мягкого женского тела, такого долгожданного, такого дорогого…

Просыпание было тяжелым и неприятным: Гарэд Совел смотрел пристально и осуждающе.

— Я не скажу ничего, — мужчина собрался уйти.

— Чего не скажешь? — недоуменно переспросил Эристел.

— Об этом, — боевик указал на прозрачный шарф, сжимаемый рукой друга.

— Что… это?

Недоумение Эристела возрастало с каждой секундой — белый воздушный шарф ядовитой змеей обвивал руку. В груди с грохотом оборвалось сердце.

— Доброе утро!

Мягкий, переливчатый голос ударил в солнечное сплетение, выбивая из мужчины дыхание и последние остатки надежды. Судьба улыбалась ему в лицо. Гарэд словно в камень превратился и не проявлял признаков жизни.

— Зачем? — прохрипел Эристел.

— Зачем, что? — удивилась женщина, рассматривая протянутую руку с обмотанным на ней шарфом. — Ах это… Ну, так. — Ответила беззаботно, полностью игнорируя всю боль в глазах мужчины.

— Я пришел тебе помочь. Я поверил тебе. Я поверил тому, что ты говорила.

— Я, я… — оборвала его богиня. — Все, что я говорила тебе — правда. И ничего бы не случилось, если бы твой приятель таким глазастым не оказался. Никто, слышишь, никто меня сдесь не видел и не видит. Только ты. Да, я забыла этот треклятый шарфик. Но я и забрала бы его так, что никто и не заметил даже.

— Зачем? — Эристел уронил голову на песок, напитывая кремневое золото живой мукой. Его жизнь рушилась, как хрустальный замок.

— Потому что я тоже женщина, господин Наг! И я тоже хочу любви. Хоть иногда. С тем, кто мне нравится, кто достоин меня. Заметь, я не обязываю ничем. Ты — вольная птица.

— Так или иначе, все выплывет наружу. Я не могу и не стану обманывать любимую.

— Это только твой выбор, господин благочестие.

— Ты такая же, как твой братец.

— Подлая? Нет! Я даю выбор. Не скрою, я была бы довольна, стань ты моим спутником навсегда. Но это должен быть только твой выбор. Я не меняю полотно жизни, если ты еще помнишь.

— Ты выдираешь из него клочья, — прохрипел мужчина.

— Я лишь кое- что корректирую, — уточнила богиня. — И кто тебе сказал, что любовь — это легко! Ты поймал в руки птицу, но тебе еще нужно удержать ее. Иначе ваши чувства быстро сойдут на нет. Считай мой поступок еще одним подарком тебе. Экстравагантным, но подарком. А как ты с ним поступишь — решать только тебе. Хочешь быть с девчонкой — никто не мешает! Но если захочешь остаться со мной, я всегда с радостью приму тебя, дорогой!

— Я не твой… дорогой, — мужчина вздрогнул от осознания перспектив. Богиня лишь плечами пожала. — И я хочу, чтобы мой друг знал все, что здесь произошло.

— Как хочешь, но то, что знают двое…

— Я так хочу!

Женщина махнула рукой перед лицом боевика:

— Он не виноват, — указала на Эристела, — я сама этого хотела. И я взяла то, что хотела. Но он не хочет быть со мной. Дикость несусветная и опасная, но это его выбор.

Женщина говорила и говорила, делая ударения на отдельные слова, а Гарэд Совел лишь глазами хлопал. Никогда ранее сильному и красивому мужчине, любимцу женских сердец, не приходилось оказываться в такой дикой ситуации.

— Не хочет он меня, — богиня поджала припухшие губы. — Девчонкой своей бредит. Понял?!

— П-понял.

— Вот и нечего пялится на меня. Не про тебя прелести. И буду честной до конца, чтобы опять виновной не оставили: ваши шансы выиграть бой — призрачнее некуда, я же всегда играю на опережение.

С тихим хлопком женщина исчезла. Вслед з ней исчез воздушный шарфик.

— Что это было? — спросил озадаченный Гарэд.

— Причина моих предстоящих бед, — глухой, безжизненный голос раздирал горло. В сознание подло просочились две безжалостные мысли: внезапные воспоминания о пребывании Зиры в комнате страха, которые до сегодня Эристел помнил лишь эпизодами, и вчерашний разговор с Майей были не случайны. Кто-то воздушно-божественный готовил почву к его капитуляции. «Я всегда играю на опережение», — билось в голове.

Как бы не было гадко, пришлось поделиться кое-чем из прошедшей ночи и рассказа Судьбы, чтобы у Гарэда появилось четкое понимание, с кем они имеют дело. И теперь Эристел напряженно ждал, что скажет боевик. Не воспользуется ли случаем? Слова Гарэда о Зире Эристел