Читать книгу - "Царица без трона - Елена Арсеньева"

– Е-би-ческая сила… – пылко произнесГриня, устремляя на пана Казика пристальный взор. – Так вот это кто… То-тоя смотрю, мне его рожа знакома!

Значит, потрясенно осознал пан Казик, Гринятоже был в тот чудовищный день в Смоленске? Вот кто поджег дворец и спасзнахарку! Этот рыжий! Они с ведьмою сообщники! Конечно, он видел Казика,который валялся в ногах у Мнишков, вымаливая прощение для друга, и чуть непоплатился за это головой.

Ох, Казимеж Полонский, и попался же ты… Бегиотсюда, покуда цел! Уноси ноги поскорее!

Пан Казик проворно повернулся на каблуках,однако ни шагу сделать не успел, потому что чья-то рука тотчас вцепилась ему вворотник.

Да, Гриня оказался проворнее.

Он подтянул к себе Казика и держал так, больновывернув ему шею.

– Не хочешь Манюню… – прошепталукоризненно. – А по дружку скучаешь небось? Жалеешь? Убиваешься, что тошноему на том свете? Ну, это ты зря. Я там, почитай, побывал – ничего особенного,поверь. Те же мужики, те же бабы – только все с крыльями, как курицы. Неверишь? А хошь поглядеть?

Тут Гриня еще сильнее завернул пану Казику шеюназад… Голова у него закружилась, в ушах зашумело, потом что-то хрустнуло… и вглазах Казимежа Полонского померк белый свет. Но ненадолго. Вскоре сделалось вего глазах необыкновенно ясно и ярко, он увидел купы яворов близ Самбора,увидел каких-то людей… Отчего-то все они были в белом, а позади имели крылья…

– Да ты ему шею свернул! – сизумлением сказала Манюня, глядя в остановившиеся, поблекшие очи поляка.

– А чего ж ты хотела? Чтобы он своимикриками тут весь народ перебулгачил? [62] – окрысился Гриня. – Собрались бы,начали бы пытать, с чего он тебя ведьмой кликал… Договорились бы Бог знает дочего. Нет, так оно легче. Ладно, будет болтать. Ложись, Манюня.

– Чего? – захлопала она своимизеленоватыми лживыми глазенками.

– Чего тут непонятного? Сказано: ложись,ноги пошире растопырь да ори что есть мочи, – приказал Гриня, а когдаМанюня замешкалась, сильным толчком опрокинул ее на спину, задрал юбку, обнаживнагое тело, а сверху уложил на нее мертвое тело пана Казика, для начала спустивс того шаровары.

Полюбовался постыдным делом своих рук,подмигнул Манюне:

– Потерпи, милаха! Потом, когдаприказание князя Шуйского исполним, я тебя приголублю.

– Вот князя бы Шуйского сюда иположить, – натужно простонала она, с отвращением отворачиваясь отполуоткрытых губ мертвеца, из которых тянулась тонкая кровавая нитка.

– Будет болтать! – рявкнулГриня. – А ну, ори, шалава!

– А-а-а-а! – широко разинув рот,пронзительно заорала Манюня. – И-и-и, мамыньки-и-и-и! Спасите,православные! Помогите, кто в Бога верует!

Из кабака повалил народ…

* * *

Через малое время слух о том, что какой-то ляхизнасиловал москвитянку – невинную девушку! – разнесся по городу.Человека, который спас бедняжку от насильника и сгоряча свернул ему шею,москвитяне не выдали. Это вызвало гнев шляхтичей. То тут, то там вскипали дракимежду русскими и поляками, и заварушки эти никак не прекращались. Возле домакнязя Вишневецкого, который потребовал выдачи убийцы, мигом собралась толпа скриками: «Бей литву!» [63]Распространялись слухи, что поляки ночью могут штурмовать Кремль и взять царя взаложники, чтобы тайно вывезти в Польшу. Воевода Мнишек и его сын, брат царицы,с испугу стянули на свой двор всю пехоту, с которой приехали, и вооружилиприслугу. Да и остальные поляки держали ушки на макушке. Послы Гонсевский иОлесницкий превратили свои дома в крепости.

– Государь, в городе неспокойно! –беспрестанно твердил Басманов. – Надо усилить караулы!

– Все сделано, – ответил Шуйский, ицарь поверил ему, успокоился, ушел в покои царицы, где танцевали, гдеготовились к завтрашнему маскараду.

Все и впрямь было уже сделано Шуйским… Целыйкорпус войск, привлеченный на сторону заговорщиков, – восемнадцать тысяччеловек! – вошел в Москву, занял все ее двенадцать ворот и преградилдоступ в Кремль и выход из него. Караул из ста человек драбантов Маржерета,обыкновенно стоявший в Кремле, был тайным приказом Шуйского уменьшен дотридцати человек.

Наступала ночь… Луна была совершенно кровавая,а уж какой ударил мороз!

Это была ночь страшных сновидений.

Сбывшихся сновидений!