Читать книгу - "Трефовый валет - Барбара Мецгер"

– Лучше не бывает! Ах, Элли, вы были не правы! Его светлость вовсе не злой старый негодяй! Он дает вам приданое и позволит мне оставить у себя Хьюберта.

Джек посмотрел на старика, который по-прежнему держался на расстоянии.

– Почему маркиз вдруг признал свою старшую внучку, малышка, и кто такой Хьюберт?

Теперь Монтфорд шагнул вперед.

– Хьюберт – это лягушка. Мисс Хилдебранд говорит, что я смогу приходить навещать его, когда мне захочется. С вашего разрешения, разумеется, – сухо добавил он. – Что же до суммы приданого, можно сказать, что мы с мисс Хилдебранд заключили небольшое пари.

– О том, как далеко прыгнет Хьюберт? – Джек и сам подумывал, что можно заключать такие пари.

Монтфорд поставил на землю корзинку.

– Нет, скорее о том, сколько слез понадобится, чтобы заставить старого человека изменить свое мнение и оказаться у нее под башмаком. Болтунам в парламенте стоило бы поучиться у этого ребенка, как манипулировать людьми.

Джек усмехнулся.

– Держу пари, много слез для этого не потребовалось.

– Ах, папа Джек, вам больше нельзя держать пари. Я это обещала, а дедушка Монтфорд даст денег, чтобы вы с Элли могли пожениться.

– Что?! – воскликнул Джек. – На этот раз ты перешла все границы, дитя мое. Пойти к Монтфорду и проделать свои штучки над ним за моей спиной? Давать обещания от моего имени? Совать свой нос в то, что тебя не касается? Хотя бы из-за одного этого ты не сможешь прийти на свадьбу!

– На свадьбу? – переспросила Элли. Никто не ответил ей.

Джек повернулся к Монтфорду:

– Вы думали, что я прокучу деньги своей жены? Что без вашего золота я не пожелаю жениться на вашей внучке и восстановить ее доброе имя? В таком случае вы просто старый глупец, и вас я тоже не приглашу на свадьбу. – Он сунул руку во внутренний карман фрака и вытащил какую-то бумагу, судя по виду – документ. – Я купил особое разрешение сегодня утром, на собственные деньги, к вашему сведению. И я просил Элли выйти за меня замуж без вашего вмешательства, мисс, и без вашей неожиданной заботы о репутации мисс Силвер, милорд. И она согласилась.

Элли потянула его за руку.

– Я согласилась? Я думала, что согласилась стать вашей любовницей.

Джек хлопнул себя по губам, но с небольшим запозданием.

– Проклятие, теперь мне и вас тоже не хочется приглашать на свадьбу!

– Не будет свадьбы – не будет и приданого, – заявил маркиз. – Не желаю, чтобы мое имя обливали грязью, вот что.

Джек не обратил внимания на своего будущего родственника.

– За кого вы меня принимаете? За человека, который может обесчестить любимую женщину?

– Вы меня любите?

– Конечно, люблю! Иначе с какой стати стал бы просить вас выйти за меня?

– Вот и ладно, значит, все улажено, и я могу идти домой ужинать. – Монтфорд повернулся, чтобы уйти. – Пусть ваш поверенный зайдет к моему поверенному завтра обсудить условия и подписать документы.

– Подождите, милорд! – окликнула его Элли, стоя в объятиях Джека, где она могла бы находиться сто лет, как ей казалось. – Почему вы думаете, что я возьму у вас деньги?

– Потому что мисс Хилдебранд сказала, что вы не глупы, вот почему. Неужели вы позволите, чтобы вашей жизнью правила гордость, как это сделал я? Я заплатил за это потерей дочери. Я бы не удивился этому, потому что ваша мать была точно такой же упрямицей. Я думал, что вы поумнее, что у вас хватит ума не отказываться от прекрасного шанса, а оказалось, вы слишком несговорчивы, чтобы простить упрямого старика.

– Я решила, что ваша хваленая респектабельность вовсе не так важна, особенно если учесть, что называют респектабельностью в обществе. Быть с тем, кого любишь, гораздо важнее, как до меня решила моя мать.

– Да, но теперь вы можете получить и то и другое. Подумайте, насколько лучше будет ваша жизнь – и жизнь Эндикотта и ваших будущих детей, – если вы получите часть моего состояния. Неужели вы откажетесь от него и обречете их на жизнь, полную случайностей? Неужели вы станете рисковать их будущим, вынудив жить у границ общества, куда им не будет доступа, тогда как вам нужно всего лишь принять то, что предназначалось вашей матери?

Элли взглянула на Джека, потом на Харриет, которая уже напустила на себя несчастный вид, хотя и использовала свою квоту на слезы в доме маркиза. Джек пожал плечами.

– Я могу содержать свою семью, но не с такими удобствами, как мне хотелось бы.

Элли сглотнула, а потом сказала:

– В таком случае я согласна, милорд.

– Дедушка.

– Дедушка, – согласилась Элли, выходя из объятий Джека и протягивая руку маркизу. Монтфорд сунул ей в руку корзинку с Хьюбертом.

– Я зайду вас проведать завтра, хорошо? И вас, сэр, – сказал он Джеку. – У меня есть кое-какие идеи насчет того, что вы можете сделать, чтобы мои правнуки не стали париями.

Когда он ушел, Джек велел Харриет идти к себе, пообещав сообщить ей кое-что насчет непослушания, исчезновения и обмана знатного человека. И о том, что у него, Джека, мог бы случиться сердечный приступ из-за того, что он не мог найти ее.

Потом взял Элли за руку и провел по дому мимо ухмыляющихся рабочих и улыбающихся слуг. Он прошел через французские двери, выходящие в сад на террасах позади дома.

– У меня тоже есть несколько собственных идей, мисс Силвер.

– Вот как?

И Джек показал Элли, что это за идеи…

Джек неохотно разжал объятия – он обнимал Элли, разумеется, для того, чтобы она не озябла, – и опустился на колени у ее ног.

– Я понимаю, что еще не сделал вам предложения по всей форме. Но теперь я прошу вас осчастливить меня. Вы будете моей женой, дорогая мисс Силвер? Моя жизнь, моя любовь?

– Вы уверены, что любите меня?

– Уверен ли я? Я стою перед вами коленопреклоненный на сырой земле и порчу свои прекрасные панталоны. Разве это не доказательство?

Элли подняла его и усадила на скамью подле себя.

– Но вы уверены, что хотите жениться? А если через год вы пожалеете об этом?

– Я уверен, что хочу изменить свою жизнь, стать ради вас лучше. Я не могу ничего обещать навсегда. Посмотрите на Хилдебранда, который погиб таким молодым. Но пока я дышу, я буду любить вас, и только вас. Таков наш семейный девиз – «Всегда верен». Вы – единственная женщина, которая стала мне нужна, как только я вас увидел. Вы – единственная женщина, которая всегда будет мне нужна.

Его слова вызвали у Элли новый приступ пылкой радости.

– Но что же вы, дорогая? Вы не сказали «да». И не сказали, что любите меня.