Читать книгу - "Судьба начертанная кровью - Даниэлль Л. Дженсен"

class="p">― Мы не будем отстраиваться, ибо этого хочет Гнут! ― прорычал Снорри, заставив всех замолчать, хотя лицо Илвы наполнилось ужасом. ― Он боится меня! Боится судьбы, уготованной мне богами! Вот почему он нападал на нас, когда мы были повернуты спиной, напал на женщин и детей, сжег дома ― потому что он верил, что это удержит нас от войны с ним. Он мог бы переждать в своей крепости еще год, пока мы будем все восстанавливать. Гнут считает, что нанес нам тяжелый удар, но я говорю, что он ошибается! ― Снорри сделал паузу, а затем воскликнул: ― Я говорю, что он сделал нам подарок, который приведет к его уничтожению!

С другой стороны тела Лив Бьорн издал звук отвращения, но я поймала себя на том, что тянусь в сторону Снорри, отчаянно желая узнать, какие положительные стороны он видит в этой катастрофе. Я была не одинока. Со всех сторон жители Халсара смотрели на своего ярла с надеждой в глазах, и сколько я ни молилась, чтобы у него нашлись ответы, меня не покидало ощущение, что именно с последствиями его предыдущего выбора нам и нужно справляться.

― Мы давно знали, что Халсар уязвим! ― Снорри вскочил на груду обломков, и его голос разнесся над дымящимися руинами. ― Мы давно знали, что его положение слабое, что он всегда будет целью для налетчиков с севера и юга, востока и запада. Но это был наш дом, и мы цеплялись за него, позволяя привычкам, чувствам и апатии ослаблять нас. Но больше нет. ― Он окинул взглядом свой народ. ― Как целитель вырезает гнилую плоть, так и Гнут выжег нашу слабость, не оставив после себя ничего, кроме силы!

Я чувствовала, как в людях растет пыл, беспокойная энергия, пробужденная словами Снорри. Я чувствовала это в себе и впервые ощутила искру понимания того, почему боги видели его конунгом Горных земель, ибо он был человеком, за которым шли другие люди, полагаясь только на его слова. Илва, однако, казалась равнодушной, ее руки были скрещены, а взгляд холоден.

― Сами боги видели объединенные Горные земли. Видели конунга. А конунг не живет в грязной рыбацкой деревушке. ― Он снова сделал паузу. ― И люди конунга тоже!

И жители деревни, и воины выразили свое согласие, подняв кулаки в воздух.

― Так отвернемся же мы от этой кучи грязи и пепла, ― крикнул Снорри. ― Мы обратим свои взоры на горы и будем готовиться к войне. Будем готовиться к удару по нашему врагу! И я клянусь вам в этом ― следующая крыша, под которой вы будете спать, будет в стенах Гриндилла!

Рев одобрения эхом прокатился по руинам, все, включая меня, требовали смерти Гнута. Требовали крови. И требовали мести. Я позволила этому чувству захватить меня, потому что путь вперед был бегством от того, что было раньше. От того, что окружало меня здесь и сейчас.

― Мы заставим ублюдков пролить кровь за это, ― сказала я, повернувшись к Бьорну.

Но обнаружила, что его уже нет.

Глава 22

Мы разбили лагерь у руин Халсара, Снорри разослал всадников по своим территориям, чтобы призвать всех мужчин и женщин, способных сражаться. Бодил послала за подкреплением из своих земель. Воинами, кораблями и припасами, чтобы накормить тех, кто потерял все в огне.

― Разведчики Гнута узнают об этом, ― предупредила она. ― Он будет готов к встрече с нами.

Снорри лишь насмешливо хмыкнул. ― Пусть его разведчики бегут обратно к нему. Я хочу, чтобы Гнут в ужасе трясся за своими стенами, зная, что я приду за ним. Я хочу, чтобы у его людей было время понять, что их ярл навлек на них эту беду своим отказом присягнуть законному конунгу Горных земель. Своим отказом подчиниться воле богов. Попомни мои слова, они непременно ополчатся на него.

Несмотря на высокомерие его слов, в них была пылкость, которая разжигала огонь в сердцах всех, кто их слышал. Лишь немногие погрузились в печаль, все остальные посвятили свои умы и руки подготовке к битве ― ковали оружие, делали стрелы и собирали необходимые припасы. Это было в характере нашего народа ― игнорировать трудности, смотреть вперед, а не назад, стремиться отомстить, а не скорбеть о павших.

Сидя у костра, я ела приготовленную кем-то еду, а в голове крутились мысли о моей роли в предстоящей битве.

Бодил сидела напротив меня, держа в руке миску. Несмотря на то что мы были знакомы совсем недолго, и она задавала мне сложные вопросы, нельзя было отрицать, что в ее присутствии я чувствовала себя спокойно. Она была ровесницей моей матери, но если мать все время лезла в мои дела, чтобы устранить недостатки в моем поведении, то интерес Бодил, похоже, был вызван скорее любопытством, чем желанием выявить мои промахи.

Долгое время ярл ничего не говорила, лишь наблюдала за тем, как остальные собираются вокруг костров, пьют, поют и танцуют, воздух наполнен энергией, словно перед бурей. Наконец она сказала:

― Снорри верит в то, что говорит. Верит, что его ждет судьба, предначертанная богами. В этом есть своя магия. ― Она жестом указала на танцующих. ― Сила, заставляющая верить и других.

Покончив с едой, я поставила миску на пол.

― А ты веришь?

Бодил ответила не сразу, и мне показалось, что она вообще редко говорит необдуманно. Вероятно, мне не мешало бы научиться этому навыку, хотя ожидание ответа раздражало.

― Я верю, ― наконец сказала она, ― что мы стоим на пороге великих перемен для Горных земель, хотя какими будут эти перемены, я сказать не могу. Я лишь надеюсь стать частью этих перемен. Повлиять на них в лучшую сторону, если смогу.

Ответ, который не был ответом, ― еще одна привычка, которую я заметила у Бодил. Мне захотелось покопаться, выудить из нее что-то уверенное и надежное, поэтому я спросила:

― Как ты узнаешь, когда кто-то говорит неправду?

Бодил улыбнулась.

― У меня чешутся ноги.

Меня охватило удивление ― во-первых, она сказала что-то откровенное, а во-вторых, ответ был таким… обыденным. Она была дочерью Форсети, ее способность различать истину ― это магия бога, и то, что она проявлялась таким неожиданным образом, заставило меня улыбнуться.

― Я бы сказала, что это раздражает, но, полагаю, те, кто знают тебя, воздерживаются от обмана в твоем присутствии.

Перебросив серебряную косу через плечо, Бодил сказала:

― Быть абсолютно честной труднее, чем ты думаешь,