Читать книгу - "Скандальный брак - Бренда Джойс"

— Имеешь в виду вечернее платье? — Анна начинала злиться.

— Да, именно вечернее платье. Что-нибудь модное и элегантное и, разумеется, не черное.

— Я не хочу идти на бал, — заявила Анна.

— А я и не спрашиваю, что ты хочешь, — холодно бросил Дом.

— Почему ты все это делаешь?

— Почему даю тебе украшения баснословной стоимости? Почему настаиваю, чтобы ты надела их и пошла со мной на самый главный бал сезона? — Его глаза впились ей в лицо. — Четыре года назад ты стала моей женой — к лучшему или к худшему. Сейчас наступает худшее. Мы едем к десяти вечера.

Анна взглянула на его холодное красивое лицо и с такой силой сжала ожерелье, что оцарапала пальцы.

— Как скажешь, — в конце концов выговорила она. Секунду Доминик смотрел на нее, затем повернулся и пошел, но остановился на середине спальни.

— Советую тебе приготовиться, — предупредил он.

— Я… я не понимаю.

— Файрхавен рассказал всем, что я незаконнорожденный, ублюдок, и они постараются поджарить меня на медленном огне, да и тебя тоже. — Дом направился к выходу.

Анну охватила печаль, она слишком хорошо знала, как жестоки сплетни. Но на этот раз их мишенью будет не она, а Доминик. Сердце ее болезненно сжалось от жалости к мужу, словно его предательства и ее ужасных подозрений никогда не существовало.

— Не ходи, — прошептала Анна, в то же время понимая, почему они оба должны быть у Хардинга.

Дом остановился у двери. Не поворачиваясь, он тихо сказал:

— У меня нет выбора.

— Это вопрос чести?

— Да, — согласился Доминик, глядя на нее через плечо своими золотистыми глазами. — Честь и гордость — это все, что у меня осталось.

Анна остановила свою карету на Оксфорд-стрит, сделав вид, что идет в шляпную мастерскую Вместо этого она тихонько выскользнула через черный вход, оставив Беллу, чтобы та прикрывала ее. Через несколько минут наемный экипаж доставил Анну в Гайд-парк.

Она приоткрыла дверцу и посмотрела по сторонам. Небо казалось необычайно синим, а плывущие по нему облака ослепительно белыми. Мимо Анны проскакали на лошадях две модно одетые дамы, безумолку болтавшие друг с другом. Неподалеку слышались шум проезжающих экипажей и смех детей.

На Анне была черная шляпка с густой вуалью, так что при всем старании никто не смог бы узнать ее; тем не менее, она сильно нервничала.

К экипажу быстрой рысью приближались два всадника. Присмотревшись, Анна облегченно вздохнула и помахала им рукой.

Патрик, как было условлено, также махнул рукой. Он быстро спешился, бросив поводья груму, и забрался в экипаж к Анне, плотно закрыв за собой дверцу.

— Анна? — Лицо Патрика было очень серьезным. Анна молчала, пытаясь успокоиться. Она отколола головную булавку, сняла шляпку и положила рядом с собой на сиденье.

— Что случилось? — встревоженно спросил Патрик, беря ее за руку.

— Я напугана, Патрик, — призналась Анна. — О, Боже мой!

Патрик потянулся к ней; Анна позволила ему обнять ее и прижалась щекой к его красному шелковому шейному платку. Патрик погладил ее по голове. Анна закрыла глаза.

Но ее почему-то не успокоили его объятия; напротив, Анна чувствовала вину из-за того, что допустила подобную вольность, и, как ни странно, испытывала сильную неловкость.

— Разреши мне помочь тебе, Анна, — прошептал Патрик.

Неожиданно она заметила, как блестят его глаза, и поняла, что Патрик сейчас поцелует ее. Но она не за этим приехала в парк! Анна хотела отодвинуться, пыталась протестовать, но Патрик держал ее мертвой хваткой, а его губы завладели ее ртом.

Это был отнюдь не дружеский поцелуй. Анна вздрогнула, когда его язык скользнул в ее рот.

Дом целовал ее почти так же, и так часто, что она не могла сосчитать, но его поцелуи казались ей восхитительными и мгновенно воспламеняли тело. С Патриком она не испытывала ничего подобного. Более того, его поцелуй даже вызвал у Анны отвращение. Да, она любила Патрика, но всего лишь как брата!

В конце концов, Анне удалось оттолкнуть кузена; она быстро пересела обратно на свое сиденье, подальше от него. Она дрожала, держа одну руку на груди.

— Что ты делаешь! — вскричала она, и увидела, как в глазах Патрика закипает гнев.

— Ты ведь позволяла Дому целовать тебя?

— Патрик, — Анна смутилась, — Доминик мой муж.

— Дом — фальшивка! Ничтожество! — хрипло проговорил Патрик.

— И тебя это радует? — холодно спросила Анна.

— А-а, сейчас ты его защищаешь?! — закричал Пат-рик. — Он предал тебя, и дважды, а ты позволяла ему целовать себя! Раньше я, возможно, понял бы тебя. Но сейчас, когда стала известна правда, как ты могла?!

Анна разозлилась.

— Тот факт, что Филип не был отцом Дома, ничего не меняет в моих глазах. А то, чем мы занимаемся с мужем, — наше личное дело!

Патрик молча смотрел на нее; его лицо выражало самые противоречивые чувства.

— Извини, — его тон стал мягче, — я хотел помочь тебе, Анна. Ты ведь уже знаешь, что я…

— Нет, Патрик! — Анна сделала протестующий жест, выдавив улыбку. — Я замужем за Домиником. Вероятно, это не очень счастливый брак, но развода не будет, и я останусь его женой, пока кто-нибудь из нас не умрет. — Договаривая, Анна побледнела, сожалея, что выбрала именно эти слова.

— Пока кто-нибудь не умрет, — медленно повторил Патрик.

Неожиданно карета показалась Анне слишком маленькой и душной.

— Он все еще преследует тебя? — спросил Патрик.

— Нет! — Анна перевела дыхание. — Я не знаю. О Боже, я не знаю, что мне думать.

— Скажи мне, что случилось, Анна.

Она рассказала Патрику о порванной ночной рубашке, старательно избегая, впрочем, объяснений о том, какое значение имела эта рубашка той ночью.

— Анна, ты не можешь вернуться в Рутерфорд Хауз.

— Я должна.

— Ты сошла с ума!

— Нет. Я предложила раздельное проживание, но Доминик отказался, настояв, чтобы мы жили вместе. — Анна отвернулась, избегая проницательного взгляда Патрика.

— И на чем еще он настоял?

Анна вздрогнула, встретившись глазами с Патриком. Понимая, что вовсе не обязана отвечать, она, тем не менее осторожно сказала:

— Патрик, я делаю все, что могу, чтобы разобраться в этой сложной ситуации. Я всего лишь женщина, к тому же вряд ли очень умная. Что ты от меня хочешь?

— Я не хочу, чтобы Дом снова причинил тебе боль. Он недостоин тебя, Анна, а сейчас, когда мы знаем, что он ублюдок…

— Я пришла сюда за помощью, а не за обвинениями и упреками! — оборвала его Анна с большей, чем ей хотелось, горячностью.