Читать книгу - "Седьмая девственница - Виктория Холт"

— Ну что, пришел помогать, да?

— Да, дядя Джо, пришел помогать.

— Ну, мне надо сходить к фермеру Пенгастеру нынче утром. Там у него одна лошадка… Я-то думаю, там всего и дела-то, что попользовать ее отрубями. А ты как думаешь, напарник?

Карлион склонил голову набок.

— Да, и я думаю, что ее нужно просто попользовать отрубями, напарник.

— А как ты думаешь, не съездить ли тебе со мной взглянуть на нее? Я скажу тете Эсси, чтоб она завернула пирогов на случай, если нам захочется червячка заморить.

Карлион стоял, засунув руки в карман и перенеся свой вес на одну ногу, как Джо; он сутулил плечи, что, как я знала, было у него признаком радости.

Джо смотрел на меня, и глаза его светились от удовольствия. Я могла сказать только одно.

— Только ты сегодня же привезешь его домой, Джо.

Джо кивнул.

— Скорей всего, нам будет по пути. Мне надо заглянуть на конюшню в аббатстве…

Карлион вдруг засмеялся.

— Пора идти, напарник, — сказал он. — День нынче трудный.

Когда они ушли, а Эсси тоже пошла собирать им пироги в дорогу, бабушка сказала мне:

— Приятно видеть их вместе, — она засмеялась. — Но ты так не думаешь, любушка. Твой брат теперь тебе не ровня.

— Нет, бабушка, неправда…

— Тебе ведь не по душе видеть, что малыш играет в ветеринара? А Джо так счастлив с ним, да и он счастлив с Джо! Я верю, что у Джо когда-нибудь будет сын, но до этого, любушка, не жадничай, поделись с ним. Вспомни, как ты любила своего брата. Вспомни, как ты собиралась добиться для него самого лучшего, как и для себя. Ты рождена для любви, Керенса, девочка моя; ты отдаешься ей всем сердцем и душой. И хорошо, что ты все делаешь в полную силу, хорошо, ведь тогда ты делаешь это, как надо. И мальчик стоит твоей преданности; но только не пытайся насильно заставлять его, девочка. Не делай этого.

— Я никогда не буду заставлять его что-то делать.

Она положила свою руку на мою.

— Внучка, ты и я понимаем друг друга. Я знаю, как ты мыслишь, потому что сама мыслю так же. У тебя душа не на месте. Ты пришла ко мне поговорить.

— Я пришла навестить тебя, бабушка. Тебе здесь хорошо?

— У меня старые кости. Они скрипят, любушка. Когда я наклоняюсь, собирая мои травы, у меня плохо сгибаются суставы. Я уже не молода. Слишком стара, чтобы жить одна, говорят мне. Моя жизнь закончена; теперь мне для счастья нужна лишь удобная постель, куда я могла бы положить свои старые кости.

— Не говори так, бабушка.

— Незачем закрывать глаза на правду. Скажи-ка, что привело тебя сюда, о чем бы ты хотела поговорить со своей старой бабушкой?

— О Джонни.

— А! — глаза ее, казалось, заволокла пелена. Такое часто бывало, когда я говорила о своем замужестве. Она была довольна, что моя мечта осуществилась, что я стала хозяйкой аббатства, но я чувствовала, что ей хотелось бы, чтобы произошло это как-то иначе.

— Боюсь, что он транжирит деньги… деньги, которые должны принадлежать Карлиону.

— Не заглядывай слишком далеко вперед, любушка. Есть ведь еще кое-кто.

— Джастин. Он безопасен… пока.

— Почему ты так уверена? Вдруг он захочет жениться.

— Если бы он думал о женитьбе, он уже сказал бы об этом. Он редко пишет Меллиоре, а когда все же пишет, то о женитьбе не упоминает.

— Мне очень жаль дочку священника. Она была добра к тебе. — Бабушка смотрела на меня, но я не могла встретиться с ней взглядом. Даже ей я не сказала, что я сделала в тот день, когда нашла Джудит у подножия лестницы.

— А вы с Джонни? — спросила она. — У вас в отношениях разрыв?

— Иногда я чувствую, что слишком мало знаю о Джонни.

— Немногие из нас — как бы мы ни были близки — могут заглянуть глубоко в чужую душу.

Я спросила себя, может, она знает мою тайну? Способны ли ей помочь в этом ее особые силы. Я быстро сказала:

— Что мне делать, бабушка? Я должна помешать ему транжирить деньги и сберечь наследство Карлиона.

— Ты можешь заставить его сделать так, как ты скажешь, Керенса?

— Не уверена.

— Ага! — Это прозвучало, как протяжный вздох. — Я беспокоюсь за тебя, Керенса. Иногда просыпаюсь в этой своей комнате, и все мне кажется таким странным ночью. Я беспокоюсь за тебя. Все думаю об этом твоем замужестве. Скажи-ка мне, Керенса, если б ты могла вернуться… если б ты снова стала девушкой и перед тобой встал выбор, что бы ты предпочла? В одиночку пробиваться в жизни, гувернанткой или компаньонкой — ведь ты у меня образованная, — и свободу, или же аббатство и замужество, без которого туда не попасть?

Я в изумлении повернулась к ней. Бросить аббатство, мое положение, мою гордость, мое достоинство… моего сына, наконец! И все ради того, чтобы быть старшей прислугой в чьем-то чужом доме! Мне не нужно было обдумывать свой ответ на этот вопрос. Мое замужество не дало мне всего, на что обычно надеются, выходя замуж; Джонни не был идеальным мужем, а я никогда, ни раньше, ни теперь, не любила его; но мне не пришлось раздумывать ни секунды.

— Когда я вышла замуж за Джонни, я сделала правильный выбор, — сказала я и добавила: — Для себя.

Губы бабушки тронула медленная улыбка.

— Теперь я за тебя спокойна, — сказала она. — За тебя больше нечего волноваться, любушка. И чего я сомневалась? Ты знала, чего хочешь, еще когда была совсем малышкой. А эта новая беда? Не беспокойся. Вот увидишь, все будет хорошо. Ты еще заставишь мистера Джонни Сент-Ларнстона плясать под свою дудку.

После этого разговора с бабушкой мне стало легче. Я возвращалась в аббатство одна, убеждая себя, что добьюсь того, чтобы Джонни разделил бремя управления имением со мной. Я узнаю, насколько мы увязли в долгах. Что же касается легкой вспышки интереса у Карлиона к Джо и его работе, то у всех детей бывают такие увлечения; с возрастом, когда он начнет ходить в школу, а потом в университет, оно пройдет.

Надеть поводок на Джонни оказалось делом нелегким. Когда я пыталась обсуждать с ним дела, он принимал насмешливый тон; и в то же время я чувствовала что-то нервозное в его поведении и поняла, что в глубине души он обеспокоен.

— Что ты предлагаешь сделать? — спросил он. — Помахать твоей ведьминской палочкой?

Я ответила, что хотела бы точно знать, как обстоят дела, и что мы могли бы посоветоваться.

— Не советы нам нужны, милая женушка, а деньги.

— Наверное, мы могли бы сократить расходы.

— Блестящая идея. Ты и начни.

— Мы начнем оба. Давай прикинем, на чем мы могли бы экономить.

Он положил руки мне на плечи.